«Я журналист и горжусь этим»

{"document": [{"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "italic": true}, "string": "Я нашла в своих старых запасах старую статью -- и она мне так понравилась, что решила ее здесь опубликовать. Целее будет!) У нас ведь тут практически уже многотомные -- или многолетние -- собрания сочинений. Стремимся жить по заветам Шоу!) "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«"}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "Несмотря ни на что, журнализм – высшая форма литературы, потому что всякое высокое искусство – журнализм… Писатель, намеревающийся создавать банальности, предназначенные, «не для какого-нибудь определенного времени, а для всех времен» будет вознагражден тем, что его никогда не станут читать, в то время как Платон и Аристофан пытались вбить немного смысла в головы афинян своего времени, Шекспир населяет те же Афины елизаветинскими ремесленниками и уоркширскими охотниками, Ибсен фотографирует местных докторов и чиновников норвежских приходов… Я тоже журналист и горжусь этим"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Так говорил английский драматург Джордж Бернард Шоу. Умнейший человек нового времени, он гордился не только своею принадлежностью к «журналистам», но также вегетарианством и трудолюбием. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "IMG_20240427_144109.jpg", "filesize": 335757, "height": 1147, "pic_id": 854646, "url": "https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2024/04/27/IMG_20240427_144109.jpeg", "width": 1080}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "По странному совпадению я, как и святой, чьим именем меня назвали, не ем ни мяса, ни рыбы, ни дичи, ни курю (будь то табак или любая другая отрава) и не увлекаюсь спиртным напитками и наркотиками. Я не хожу в монашеской рясе, подпоясавшись веревкой, но на одежду трачу не больше (а то и меньше) тех, чей доход составляет четвертую часть моего. Уже без малого пятьдесят лет я не испытываю недостатка в средствах и мог бы жить припеваючи, ничего не делая. Однако я, как пролетарий, тружусь каждый божий день. Если воздержание и трудолюбие и есть праведность, меня вполне могли бы причислить к лику святых, и я бы занял место рядом со своим тезкой святым Бернардом"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В этом мире человек должен делать не то, что хочет, а то, что умеет. Бернард Шоу умел много и хорошо говорить, а, следовательно, был вынужден начать писать книги – так же много и хорошо. Разумеется, поначалу для юноши из небогатой ирландской семьи такое времяпрепровождение могло показаться просто непозволительной роскошью."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Вместо того, чтобы трудиться клерком, простаивая день-деньской за конторкой, он предпочитал оставаться безработным, чтобы без помех выполнять самому себе заданный урок: исписывать каждый день по пять страниц. В результате за пять лет из под пера юного Шоу вышло пять романов. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«"}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "В то время я был способным молодым человеком, -- "}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "вспоминал он впоследствии, "}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "-- на чью помощь рассчитывала семья, находившаяся в весьма стесненных обстоятельствах. Я же не только не помогал родителям, но сидел у них на шее, что, по тогдашним понятиям, было чудовищно, не укладывалось в голове. Но я, нисколько не смутившись, стал чудовищем. Не я боролся за выживание, а моя бедная мать. Не я был опорой моему престарелому отцу, а он мне. За это, правда, он был со временем вознагражден тем, что собственными глазами прочел рецензию на один из моих дурацких романов, напечатанную в каком-то никому неизвестном журнальчике и подписанную моим приятелем, мистером Джоном Макиноном Робертсоном, который подавал меня как вполне сложившегося автора. Мне кажется, что это вознаграждение стоит большего, чем ежемесячные подачки послушного сына, который, чтобы прокормить старика отца, исправно гнет спину в какой-нибудь захудалой конторе"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "»."}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Что есть личная нравственность по Шоу? Это значит, отвечает Джи-Би-Эс (так звали писателя современники), что «за отпущенный тебе краткий срок жизни ты должен – это твой единственный шанс – дать миру всё, на что ты способен»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Сам Джи-Би-Эс, кроме пяти юношеских романов, оставил миру множество критических статей, политических памфлетов, лекций на разные темы, а самое главное – пьесы."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Кроме писательской работы (которая не прекращалась ни на минуту – даже на крыше двухэтажных автобусов драматург доставал маленькие блокнотики, и погружался в обдумывание очередной пьесы), Шоу постоянно занимался общественной деятельностью. Например, был членом одного из местных муниципалитетов, где состоял сразу в нескольких комитетах -- здравоохранения, парламентском, водопроводном и жилищного строительства. Он боролся с домовладельцами в трущобах и содержателями публичных домов (многие из отелей, прилегавших к трем большим вокзалам, были борделями). Он первым ратовал за устройство общественных уборных для женщин и даже предложил включить женщин в комитет, занимающийся этой проблемой, чем здорово шокировал многих своих коллег."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "Это тоже Шоу, но в обработке нейросети. В таком виде он, наверное, мог бы спорить с Шекспиром!", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "IMG_20240427_144518.jpg", "filesize": 748874, "height": 1612, "pic_id": 854648, "url": "https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2024/04/27/IMG_20240427_144518.jpeg", "width": 1080}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Я вьючная лошадь этого мира, и он лупит нещадно по моим тощим ребрам!» -- восклицал Шоу в письме актрисе Элен Терри. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Джордж Бернард Шоу умер 2 ноября 1950 на 95-м году жизни. После него осталось приличное состояние – большее, чем оставлял кто-либо из писателей -- 301585 фунтов стерлингов. Часть наследства перешла к родственникам драматурга, слугам была отписана существенная ежегодная рента; а остальное завещано на осуществление проекта нового английского алфавита."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Великий парадоксалист и мастер высказывать нелицеприятные мнения, Шоу был чужд какой-либо «романтики» и не уставал выступать за здравый смысл. Длинного, тощего, с огненно рыжей бородой, с язвительными речами, Бернарда Шоу нередко сравнивали с Мефистофелем. Он терпеть не мог полутонов, не признавал авторитетов и любил все гиперболизировать."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "От ядовитых стрел критики рыжего ирландского Мефистофеля не спасся даже сам Вильям Шекспир:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«"}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "Мое раздражение против него достигает по временам такого накала, что для меня была бы в такие минуты большим облегчением возможность выкопать его и побить каменьями, ибо я отлично понимаю, что менее сильного унижения ни он сам, ни его поклонники просто не могут почувствовать"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "»."}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Один из лидеров социал-реформистского Фабианского общества (получившего свое название по имени римского полководца Фабия Максима Кунктатора (Медлителя), известного выжидательной тактикой в борьбе с Ганнибалом), Джи-Би-Эс выражал свои социалистические взгляды отнюдь не только в политических брошюрах, но, прежде всего, в драматических творениях. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Я и сам подобен Ленину. Я революционер», -- так начал 75-летний Бернард Шоу одну из своих речей во время поездки в СССР. И это правда хотя бы в отношении театра, который Джи-Би-Эс собственноручно глубоко перепахал. Он – основоположник пьесы-дискуссии, охватывающей самый широкий круг проблем современности. Герои Бернарда Шоу, почти такие же говорливые, как и их создатель, остроумно отстаивают свои нестандартные взгляды на религию, войну, патриотизм, юстицию, брак, семью, воспитание, проституцию, эксплуатацию бедноты и пр., и пр."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Практически всегда пьесы предваряют длинные (иногда гораздо длиннее, чем они сами) предисловия, где Шоу объясняет цели и задачи сочинения. Блестящему ниспровергателю авторитетов и срывателю масок ничего не стоит признаться в главной цели своего творчества – поучении неразумных читателей, зрителей, слушателей: «"}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "Я прямо говорю: всякое искусство в истоке своем дидактично, а порождает искусство одна-единственная вещь – потребность поучать"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": "»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Совершенно естественно, что «шовианские поучения» затрагивают столь же широкий круг вещей и явлений, сколь широка проблематика произведений писателя. Шоу щедро делится с читателем своими мыслями и шутками (существуют даже специальные термины «имени Шоу» -- шовианское мышление, шовианский смех, шовианское остроумие…), вовлекает его в «умственный водоворот», а то и – как иронично заметила лондонская газета «Таймс» – в «хаос здравых суждений»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Здравый смысл Шоу никем никогда не подвергался сомнению. «Он тонизирующее лекарство своего времени, очень горькое на вкус, но взбадривающее. Он очищает мозги от лицемерия. Он очищает воздух от тумана…» -- сказал о Джордже Бернарде Шоу один современный ему журналист."}], "attributes": []}], "selectedRange": [4342, 4343]}