09 июл 2024 · 12:05
{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "Обложка книги. взято отсюда: https://www.labirint.ru/books/434718/", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "scale_1200 - 2024-06-17T220856.216.jpg", "filesize": 18598, "height": 466, "pic_id": 872170, "url": "https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2024/06/17/scale_1200_-_2024-06-17T220856.216.jpeg", "width": 300}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Воспоминания Сергея Николаевича Дурылина (1886-1954) - русского богослова, писателя и поэта - «В зале консерватории» - совершенно замечательная книга. Написаны воспоминания были в 1940 году и рассказывают о том, как молодой Сергей Дурылин с друзьями и единомышленниками были завсегдатаями галёрки («галереи») Московской консерватории, где хоть с минимальным комфортом, но зато за небольшие деньги посещали практически все концерты классической музыки. С невероятным чувством (остаётся впечатление, будто сама побывала на тех концертах) описывает Дурылин выступления Рахманинова и Скрябина, Шаляпина и Собинова."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "На выступление Скрябина в 1909 году Дурылин ходил со своим близким другом Борисом Пастернаком. Вот несколько цитат о том знаменательном событии (прошу прощения, что слишком длинные, их можно не читать, но уж больно хорошо написано, я не смогла удержаться от цитирования):"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "italic": true}, "string": "«Это было так давно — и так трудно поверить, что в те далекие времена был только один человек, который знал, что Борис пишет стихи: этот человек был я. Для всех же, в том числе и для родителей Бориса Пастернака, он был будущий композитор. Он брал уроки теории музыки у Р. М. Глиэра и у Ю. Д. Энгеля. Знаю от них самих, что они горячо верили в композиторскую будущность Бориса Пастернака. В это же верила его мать-пианистка. В это же скрепя сердце приходилось верить и отцу, академику живописи Леониду Осиповичу: он-то желал бы верить в другое — в то, что Борис возьмет от него по наследству палитру живописца. \nБорис весь горел музыкой Скрябина. Он переживал «поэму экстаза» от этой музыки. Обожание музыки усиливалось от славной юношеской влюбленности в самого композитора…»"}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "О «Поэме экстаза» Скрябина: "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "italic": true}, "string": "«Если б Л. Н. Толстой слышал «Поэму экстаза», по крайней мере в тот удивительный вечер, мне сдается, он повторил бы свои слова о власти музыки, о том, как она берет человека в плен, гася его волю. \nДолжен оговориться, что эту власть «Поэмы экстаза» я почувствовал над собою не более двух раз (второй раз, когда ее исполнял Никиш), а затем я... убежал от этой власти! Я перестал слушать это произведение. \nМне думается, что нечто подобное, или близкое к описанному, испытали в тот вечер многие в зале консерватории. \nЯ мог бы назвать десяток-другой людей, которые после этого вечера стали навсегда страстными почитателями Скрябина. Я знаю людей, которые тут же, после первого исполнения «Поэмы экстаза», навсегда же с живым возмущением, даже с негодованием отвергли его власть над собой. Я знаю, наконец, людей, которые... \nНо лучше я расскажу, чему был свидетель. \nПосле «Поэмы экстаза» одни просто бежали из зала, отрясая прах от ног. Это была «самая большая» из «большой» публики, та, которая дружнее всего с «бессмертной пошлостью людской». \nНо среди тех, кто остались, равнодушных или даже спокойных не было, — было два лагеря: за Скрябина или против него: одни шипели и шикали, что-то выкрикивая, чему-то или кому-то грозя, другие яростно рукоплескали и вызывали того, кто потряс их своей музыкой. \nСкрябин — глубоко взволнованный — выходил, не помню, раза два или три... \nЯ не дождался конца протестов и вызовов. Я бросился к артистической и там, в дверях, увидел прислонившегося к притолоке Ю. Д. Энгеля. Его лицо потеряло обычную любезную улыбчивость. Оно было бледно. \n «Это конец музыки», — сказал он с глубоким волнением. \n «Это ее начало!» — воскликнул Борис Пастернак»."}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ещё для более полного знакомства с творчеством замечательного писателя Сергея Дурылина очень хочу порекомендовать его повесть «Сударь кот». Это – совершенно замечательное чтение. Это повесть о любви, напряженных духовных и нравственных исканиях, о ежедневных маленьких подвигах в личной, обыденной жизни, о сложном пути к вере. Интересно читать страницы, посвященные жизни в монастыре. А о своем детстве автор пишет так замечательно, что поневоле начинаешь ему завидовать."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Этот материал был ранее размещён мною на "}, {"type": "string", "attributes": {"href": "https://dzen.ru/a/ZJ1GV_DY5Fj_J3Zy"}, "string": "моём канале"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": " на Дзене."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "italic": true}, "string": "Спасибо, что дочитали до конца! Буду рада откликам! Приглашаю подписаться на мой канал!"}, {"type": "string", "attributes": {}, "string": " "}], "attributes": []}], "selectedRange": [3893, 3893]}
Комментарии 8