"Ветеранша"

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "из открытых источников в интернете", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "346538506243.27386.jpeg", "filesize": 484219, "height": 1532, "pic_id": 192390, "url": "https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/10/18/346538506243.27386.jpeg", "width": 2565}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Все имена и фамилии изменены, любые совпадения случайны."}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Событие имело место быть."}], "attributes": ["quote"]}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Утро. Седьмое ноября, тысяча девятьсот семьдесят первого года. Небольшой городок под городом Львов. К площади, в море плещущихся на ветру красных знамён и транспарантов, медленно продвигаются колонны веселящихся людей в праздничных нарядах. Звучат песни на украинском и русском языках. Их заглушает льющаяся из громкоговорителя бравурная музыка: «Широка страна моя родная…». Маршрут праздничных колонн проходил мимо находящегося недалеко от центра города, старинного особняка, некогда принадлежащего ясновельможному пану Сигизмунду Цибульскому, знатному польскому шляхтичу, и ярому контрреволюционеру, ненавистнику Советской Власти. В левом крыле здания находились несколько мелких учреждений, правое крыло занимали коммунальные квартиры, которые ускоренно расселялись. К празднику, особняк решено было передать под Дом Пионеров. Но, передать не успели. Остались несколько не расселённых квартир."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Никто не заметил, и не расслышал, как около одиннадцати часов, зазвенели, и посыпались разбитые стекла чердачного окна особняка, и в проем просунулся широкий ствол старого ручного пулемета «Льюис». Прострекотали несколько коротких очередей. Внизу, в колонне упали три человека, и послышались крики раненых. На мгновение толпа замерла, а затем, в панике бросилась в рассыпную, затаптывая зазевавшихся, и упавших. А громкоговоритель ревел: «…молодым везде у нас дорога, старикам везде у нас почет». Сквозь толпу, отчаянно сигналя, проталкивались два экипажа милицейского патруля. Один патрульный что-то отчаянно кричал в микрофон рации, трое других, выхватив пистолеты, бросились к подъезду особняка. Ворвавшись на чердак, патрульные, ввиду чрезвычайной ситуации, хотели открыть огонь на поражение, но тут же застыли, изумленные, выходящей из ряда вон, необычной картиной."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "У пулемета лежала преклонного возраста женщина, уткнувшись лицом в чердачную пыль. Сержант осторожно пощупал пульс. «Эээ, да она, кажись, того…». Через двадцать минут. Здание было оцеплено ротой внутренних войск, а площадку перед старинным зданием, заполняло милицейское начальство всех рангов. И тут, перед особняком появились два микроавтобуса «РАФ». Из них «высыпали» два десятка похожих друг на друга мужчин, в черных пальто и шляпах. Убитых и раненых увезли, а улицу быстро освободили от праздных зевак. Затем, вежливо, но настойчиво, освободили здание от милиции. - Ну, и слава богу, - сказал какой-то милицейский генерал. - Пусть этим занимаются «старшие братья». Это их епархия. А нам, так баба с возу, кобыле легче."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В небольшой комнатушке особняка, проживала благообразная старушка, Галина Самсоновна Цибулько. Ветеран Львовского антифашистского подполья, имеющая правительственные награды, Галина Самсоновна, была человеком скромным, благожелательным. Её неконфликтность весьма ценили соседи по коммуналке. Уступчивая, с застенчивой улыбкой старушка, была любимицей жильцов. К тому же, по - стариковски мудрая, в нужный момент, всегда, ненавязчиво давала нуждающемуся дельный, полезный совет. Благодарные соседи угощали её лакомствами, или, как бы невзначай, что бы не обидеть, приглашали её к обеденному столу. Галина Самсоновна была завсегдатаем школьных мероприятий, как ветеран, и интересный рассказчик, о героических буднях Львовского подполья. Соседи пребывали в шоке, и полном недоумении – ну, какое отношение может иметь эта замечательная женщина, к невесть откуда взявшемуся на чердаке пулемету?! А тем более к убийству ни в чем неповинных людей? Судачили об этом на каждом перекрестке, прибавляя к случившемуся все новые и новые, несуществующие подробности, пока дело не приняло совсем ужасающие черты. Кому-то это сильно надоело, и компетентные органы на полном серьёзе «посоветовали» им закрыть рот на замок, и никогда, и ни при каких обстоятельствах об инциденте не заикаться. Беседа возымела действие, и ажиотаж вокруг случившегося быстро сошел на нет. Да и выносить на суд мировой общественности факт, о перманентном национализме в процветающей Советской Республике, чревато для страны развитого социалистического общества."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Дело «Старухи-пулеметчицы», поручили молодому, перспективному, дотошному буквоеду, следователю КГБ, капитану Гунько. Съев в архивах не один килограмм пыли, он случайно наткнулся на личное дело некоей Гражины Сигизмундовны Цыбульской, безуспешно разыскиваемой МГБ в конце сороковых, начале пятидесятых годов, за военные преступления, но так и не найденной. Фотография молодой, с волевым лицом женщины, показалась ему знакомым. С удвоенной энергией Капитан Гунько принялся «копать» дальше. Оказалось, Гражина Цибульская, является дочерью небезызвестного пана Цыбульского, и была жестоким, бескомпромиссным руководителем местной, районной организации ОУН. К тому же, отменно стреляла, и имела своеобразное хобби. Частенько, для снятия нервного напряжения, выходила на «большую дорогу», и отстреливала из снайперской винтовки, потерявших осторожность партийных советских руководителей, военных, и просто сочувствующих Советской Власти."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "С началом Великой Отечественной войны, успешно сотрудничала с оккупантами. С сентября сорок третьего года, следы её теряются. Никаких сведений о ней, в архивах больше не нашлось. Но, Гунько, не был бы следователем Гунько, если бы не «нарыл» ещё один подозрительный фактик. Из архивных документов за тысяча девятьсот сорок четвертый год, он узнал, что во Львове была провалена крупная антифашистская подпольная ячейка, связанная с партизанским отрядом, который тоже был успешно разгромлен карателями, с участием украинских националистов. Не была арестована только деятельная активистка движения, Галина Самсоновна Цыбулько, по чистой случайности не попавшая в облаву, и руководитель ячейки, майор НКВД Бельский."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "А упрямый Гунько, все копал и копал. В архиве он стал своим человеком. Молодые сотрудницы иногда давали обаятельному капитану документы, которые нельзя было читать даже следователю КГБ. Давали под «честное слово офицера», с условием, что ничего записывать он не будет. Так он узнал, что майор Бельский, после войны стал руководителем местного отдела МГБ, и вскоре был разоблачен, как немецкий шпион, перевербованый американцами, и вскоре расстрелян. Паззл сложился окончательно. Бельский и внедрил Гражину Цыбульскую в антифашистское подполье, под именем Галины Цыбулько, которая и «сдала» Гестапо ячейку. Он же и прекратил поиски Цыбульской, свернув потихоньку дело за «бесперспективностью», и похоронив его в недрах архива."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Начальство восхитилось кропотливой работой капитана Гунько, горячо поблагодарило за усердие, выплатив солидную премию, и повысив в звании, и посоветовало крепко помалкивать, во избежание больших неприятностей по службе, а ещё лучше, забыть всё напрочь. А так успешно раскрученное дело, на десятилетия исчезло на дальних полках архива КГБ."}], "attributes": []}], "selectedRange": [0, 1]}