3
Прощай, сынок | Паблико
Автор - RoMan Разуев
7 подписчики

Прощай, сынок


28 фев 2025 · 12:45    



scale_2400 (1).jpg 253.59 KB


— Мама, пожалуйста, открой глаза! — голос Толика дрожал от горя и отчаяния. Его пальцы крепко сжимали её холодную ладонь. Слёзы катились по щекам, оставляя мокрые дорожки на бледной коже. — Почему? Почему всё так случилось? Я ведь даже не извинился за то, что накричал на тебя!

Мальчику, которому всего два дня назад исполнилось пятнадцать лет, пришлось стоять перед телом своей матери в мрачном и холодном морге. Воздух здесь был тяжёлым, пропитанным горечью утраты. Рядом с ним стоял отец Георгий, крепко сжимая ладонью хрупкое плечо сына.

Слёзы уже давно пытались прорваться сквозь плотную завесу мужества, но он продолжал бороться с ними. Ему было невыносимо думать о том, что сын увидит его слабым, сломленным этой страшной потерей.

Георгий всё ещё не мог осознать, что эта трагедия обрушилась на их семью. Утрата самого дорогого человека, унесённая рукой безжалостного грабителя, казалась невыносимой. Какая жестокая ирония судьбы привела его жену в тот злополучный магазин? Почему именно ей выпала страшная участь принять ту роковую пулю?

Если бы её тогда не было там… Она могла бы остаться живой. Но, увы, прошлое нельзя изменить.

Отец тяжело вздохнул и сказал:

— Сынок, нам пора идти домой...

— Нет... Я останусь здесь, — прошептал он, крепко обнимая маму. — Прости меня, мамочка...

Отец вновь коснулся плеча сына, стараясь передать ему свою силу и поддержку. Но мальчик оставался непреклонен; его сердце разрывалось от боли.

— Пойдем, сынок, — тихо произнес отец, взяв Толю за руку. — Нам нужно подготовиться к похоронам. Мы должны проводить её в последний путь…

— Отпусти меня! — крикнул Толя, с каждым шагом отдаляясь от матери все дальше и дальше.

На похоронах сын сидел рядом, крепко сжимая её руку, как будто надеялся вернуть утраченное тепло. Слёзы давно высохли; кажется, он выплакал их все до последней капли.

Рядом тихо сидела бабушка, нежно поглаживая внука по спине. Её руки дрожали от невыносимой тяжести утраты, но она старалась скрыть это. В её глазах застыла боль, словно замёрзшая река, отражающая холодную зимнюю ночь. Её любимая дочь, которая ещё вчера была полна жизни, теперь покоилась в гробу, будто спящая красавица.

Бабушка знала, что ей нужно держаться. Внутри неё всё сжималось от горя, но она не могла позволить себе поддаться слабости. Она должна была оставаться сильной ради своего любимого внука, который так нуждался в поддержке, и ради зятя, в чьих глазах застыла та же безысходность. Они остались последними нитями, связывающими её с этим миром, теми, ради кого стоило жить дальше.

После похорон Тамара пригласила Георгия и Толю погостить у себя в деревне. Она знала, что время не лечит мгновенно, но верила, что тишина природы и уединение помогут им.

Георгий с тяжёлым сердцем принял приглашение. Он чувствовал, что так будет лучше. Отдалиться от города, людей и забыться в маленькой деревушке.

На следующее утро после похорон, когда первые лучи солнца едва коснулись земли, они отправились в деревню на такси. Георгий не решился сесть за руль; его душа была окутана густым туманом, а окружающий мир казался размытым и нереальным. Он боялся, что потеряет контроль – над собой, над машиной, над этой хрупкой реальностью, которая вдруг стала такой непрочной.

Толя, уютно устроившись у бабушки на плече, погружался в воспоминания. Перед его глазами всплывало то утро, когда он грубо ответил маме. Сердце его тогда пылало от обиды – ведь на свой день рождения он так надеялся получить новый смартфон, а вместо этого ему подарили спортивный костюм.

В порыве злости он ушел ночевать к другу и вернулся домой только под вечер следующего дня. К тому времени гнев уже утих, уступив место раскаянию, и он был готов попросить прощения у мамы.

Толя сидел на кухне, окружённый тишиной и мягким светом лампы, которая отбрасывала тёплые тени на стены. Время тянулось медленно, как густой мёд, капающий с ложки. Он ждал маму. Ждал до тех пор, пока не наступила ночь.

И вот, наконец, раздался знакомый щелчок замка. Мальчик обрадовался, что вернулась мама! Но вместо неё в дверях появился отец. Его лицо было хмурым и усталым. В воздухе повисла тяжёлая тишина, наполненная чем-то недобрым.

Отец молча подошёл к холодильнику, вытащил бутылку и налил себе рюмку. Сто граммов – казалось бы, пустяк, но для Толика этот жест стал сигналом тревоги. Мальчик почувствовал, как внутри у него всё сжалось от страха. Что-то случилось!

— Сынок… — голос отца дрогнул, словно под тяжестью невыносимой ноши, а глаза, наполненные слезами, искали нужные слова, которые так трудно было произнести.

— Мама сегодня не придет домой, — наконец выдавил он с трудом. — Она сейчас в больнице…

— Ну тогда мы поедем к ней! — мальчик резко поднялся со стула, готовый немедленно броситься к маме.

— Нет, сынок, — мягко, но твердо прервал его отец, пытаясь сдержать собственную боль. — Мы поедем к ней завтра. А сейчас ложись-ка лучше спать. — Георгий не мог найти силы, чтобы сказать правду, которая разрывала ему сердце. Правду о том, что мама ушла навсегда и больше никогда не вернется домой.

В деревенской тиши время словно растянулось до бесконечности, каждый миг медленно стекал с песочных часов бытия. Для Толика часы будто бы замерли навсегда. Его дни проходили в сонной дремоте, потому что лишь во сне он мог вновь увидеть свою маму.

Там, в тёплых объятиях сновидений, он снова чувствовал её нежные прикосновения, слышал мелодичный звон её смеха и ощущал себя защищённым от всех бед мира. В этих волшебных мгновениях они вместе гуляли по полям его детства, держась за руки. Он шептал ей о своей любви, делился сокровенными мыслями и тайными страхами, которые скрывались глубоко внутри его сердца.

Георгий погрузился в работу с головой. Каждый день от рассвета до заката он бродил по двору с молотком и гвоздями в руках. То укреплял покосившийся забор, то латал прохудившуюся крышу сарая, а завершив дела, заботливо ухаживал за скромным хозяйством.

Он кормил животных, поил их свежей водой, убирал за ними. Иногда останавливался рядом с коровой, нежно гладил её по шершавому лбу и тихо плакал. В памяти всплывали счастливые дни, когда вся семья приезжала сюда и жизнь казалась такой простой и безмятежной.

Бабушка проводила дни в заботах о доме: готовка, уборка — всё это наполняло её время, но сердце оставалось пустым. С наступлением ночи, она позволяла себе немного ослабить контроль над своими эмоциями. Доставала старый альбом, страницы которого были согнуты от частого перелистывания, и вновь открывала его перед собой.

Каждая фотография дочери была словно маленькое окно в прошлое. Пальцы нежно касались снимков, как будто пытаясь вернуть те мгновения обратно. Слёзы катились по её щекам, и она уже не пыталась их вытирать.

Иногда, закрыв глаза, она сжимала кулачки так сильно, что ногти впивались в кожу, чувствуя острую боль, которая лишь отдалённо напоминала ту, что жила внутри неё. Ещё сильнее она плакала, зная, что скоро встретится с дочерью, ведь она была больна. И только дочь знала, что у мамы рак.

— О, Всевышний, услышь меня! Дай мне ещё немного времени на этой земле… Не оставляй их одних, — шептала она, закрыв глаза перед сном. Её сердце сжималось от мысли о том, что её уход может стать для них тяжким бременем. Она просила Бога дать ей силы, чтобы продлить свои дни ради тех, кто так нуждался в ней.

Через неделю Толик принял решение отправиться на ту самую поляну в лесу, куда они когда-то так часто приходили всей семьей.

Об этом он сообщил бабушке и отцу, а затем отправился в путь. Всего через десять минут он оказался на поляне, где трава мягко щекотала его ладони. В этот момент ему казалось, будто мама рядом с ним.

— Что делаешь, дитя моё? — раздался мягкий, но чуть хрипловатый голос откуда-то сзади.

Толя медленно обернулся и увидел старика, опирающегося на массивную трость. Одежда его была ветхой, будто пережила множество зим.

— Да так… Ничего, — тихо отозвался мальчик.

— Что ж, не стану тебе мешать, — проговорил старик, слегка наклонив голову. И, прежде чем скрыться, он добавил, загадочно прищурив глаза: — Если кого-то ждёшь, просто представь себе, что этот человек уже здесь, рядом с тобой.

Старец трижды стукнул своим посохом по земле, словно запечатывая сказанное, а затем растворился среди теней леса, оставив Толю одного с его мыслями.

Толя тихо вздохнул, словно пытаясь удержать в себе всю тяжесть своих мыслей:

— Если бы всё действительно было так просто...

Его взгляд затуманился, а сердце сжалось от невыносимой тоски. Тихо, почти шёпотом, он обратился туда, где, как ему казалось, должна была быть она:

— Мама… Ты ведь рядом? Ты слышишь меня?

— Слышу, сынок.

Словно лёгкий ветерок, раздался нежный голос. Толя медленно обернулся, и не поверил своим глазам. В нескольких шагах от него стояла мама.

Не удержавшись, он вскочил и бросился к ней, заключив её в крепкие объятия. Тепло её рук вновь окутало его, возвращая ощущение защищённости и покоя.

— Не надо плакать… Я здесь, я всегда буду рядом.

— Прости меня за те грубые слова… Больше такого не повторится. Обещаю быть послушным и ценить каждый миг, который мы проведём вместе. Только вернись, пожалуйста, — с мольбой проговорил он, отстраняясь лишь для того, чтобы взглянуть на неё.

Мама нежно провела рукой по его волосам, её глаза светились теплом и искренней радостью. Она мягко улыбнулась ему, словно солнце после дождя, согревая своим светом.

— Я не держу на тебя зла, — сказала она с душевной глубиной, от которой сердце его сжалось. — В каждой семье бывают моменты непонимания, но ты молодец. Не каждому дано найти в себе мужество признать ошибку и попросить прощения.

Он взглянул на неё с неуверенностью, ещё не веря до конца:

— Правда, ты не сердишься на меня?

Она вздохнула, как будто это был последний вздох перед погружением в бездонное море любви:

— Как я могу сердиться на тебя? Ведь я люблю тебя. Ты мой единственный ребёнок, и моя любовь к тебе никогда не иссякнет, даже если меня не будет рядом...

— Мама, а ты можешь остаться? — в глазах мальчика внезапно появилась глубокая серьёзность, словно тень от осеннего облака легла на его душу.

— Извини, мой дорогой, но я не могу. Не грусти, пожалуйста. Я всегда буду ждать тебя здесь, даже если ты не сможешь увидеть меня или услышать мой голос. Помни, что я рядом. Надеюсь, когда-нибудь ты вернёшься сюда взрослым мужчиной, отцом семейства, чтобы представить мне свою семью. А до тех пор, прошу тебя, заботься о папе и бабушке.

Мама начала медленно таять в воздухе, будто лёгкий туман, который рассеивается под первыми лучами солнца. Толя крепко обнял её, чувствуя, как её образ становится всё более эфемерным, но сохраняя тепло и нежность, которые всегда были ей свойственны.

— Обещаю тебе, мама, — прошептал он, стараясь удержать этот момент навечно. — Я всегда буду возвращаться сюда, чтобы ты никогда не оставалась одна.

— Прощай, сынок, — тихо прозвучал её голос. Он ощутил лёгкое касание губ к своему лбу, наполненное бесконечной любовью. И тогда она окончательно растаяла, оставив лишь тихое эхо своего присутствия в его сердце.

Толя испытывал глубокую радость от того, что, пусть ненадолго, сумел встретиться с мамой и попросить у неё прощения. Как жаль, что не всем дано испытать этот короткий миг примирения.

Бабушка чудесным образом прожила ещё пять лет, прежде чем встретиться с дочерью. Время между тем неумолимо текло вперёд, не оставляя места для остановок. И вот, наконец, наступил тот долгожданный день, когда Толик, уже взрослый мужчина, вернулся на родную поляну вместе с женой и маленькой дочкой, чтобы мама могла увидеть их всех и испытать радость за своего сына. Рядом с ним был и Георгий, годы наложили свой отпечаток, но он по-прежнему оставался верен той единственной женщине, которую любил и любит по сей день.

Благодарю за внимание.

Моя новая книга: Вместе до конца света.



scale_2400 (1).jpg 253.59 KB


— Мама, пожалуйста, открой глаза! — голос Толика дрожал от горя и отчаяния. Его пальцы крепко сжимали её холодную ладонь. Слёзы катились по щекам, оставляя мокрые дорожки на бледной коже. — Почему? Почему всё так случилось? Я ведь даже не извинился за то, что накричал на тебя!

Мальчику, которому всего два дня назад исполнилось пятнадцать лет, пришлось стоять перед телом своей матери в мрачном и холодном морге. Воздух здесь был тяжёлым, пропитанным горечью утраты. Рядом с ним стоял отец Георгий, крепко сжимая ладонью хрупкое плечо сына.

Слёзы уже давно пытались прорваться сквозь плотную завесу мужества, но он продолжал бороться с ними. Ему было невыносимо думать о том, что сын увидит его слабым, сломленным этой страшной потерей.

Георгий всё ещё не мог осознать, что эта трагедия обрушилась на их семью. Утрата самого дорогого человека, унесённая рукой безжалостного грабителя, казалась невыносимой. Какая жестокая ирония судьбы привела его жену в тот злополучный магазин? Почему именно ей выпала страшная участь принять ту роковую пулю?

Если бы её тогда не было там… Она могла бы остаться живой. Но, увы, прошлое нельзя изменить.

Отец тяжело вздохнул и сказал:

— Сынок, нам пора идти домой...

— Нет... Я останусь здесь, — прошептал он, крепко обнимая маму. — Прости меня, мамочка...

Отец вновь коснулся плеча сына, стараясь передать ему свою силу и поддержку. Но мальчик оставался непреклонен; его сердце разрывалось от боли.

— Пойдем, сынок, — тихо произнес отец, взяв Толю за руку. — Нам нужно подготовиться к похоронам. Мы должны проводить её в последний путь…

— Отпусти меня! — крикнул Толя, с каждым шагом отдаляясь от матери все дальше и дальше.

На похоронах сын сидел рядом, крепко сжимая её руку, как будто надеялся вернуть утраченное тепло. Слёзы давно высохли; кажется, он выплакал их все до последней капли.

Рядом тихо сидела бабушка, нежно поглаживая внука по спине. Её руки дрожали от невыносимой тяжести утраты, но она старалась скрыть это. В её глазах застыла боль, словно замёрзшая река, отражающая холодную зимнюю ночь. Её любимая дочь, которая ещё вчера была полна жизни, теперь покоилась в гробу, будто спящая красавица.

Бабушка знала, что ей нужно держаться. Внутри неё всё сжималось от горя, но она не могла позволить себе поддаться слабости. Она должна была оставаться сильной ради своего любимого внука, который так нуждался в поддержке, и ради зятя, в чьих глазах застыла та же безысходность. Они остались последними нитями, связывающими её с этим миром, теми, ради кого стоило жить дальше.

После похорон Тамара пригласила Георгия и Толю погостить у себя в деревне. Она знала, что время не лечит мгновенно, но верила, что тишина природы и уединение помогут им.

Георгий с тяжёлым сердцем принял приглашение. Он чувствовал, что так будет лучше. Отдалиться от города, людей и забыться в маленькой деревушке.

На следующее утро после похорон, когда первые лучи солнца едва коснулись земли, они отправились в деревню на такси. Георгий не решился сесть за руль; его душа была окутана густым туманом, а окружающий мир казался размытым и нереальным. Он боялся, что потеряет контроль – над собой, над машиной, над этой хрупкой реальностью, которая вдруг стала такой непрочной.

Толя, уютно устроившись у бабушки на плече, погружался в воспоминания. Перед его глазами всплывало то утро, когда он грубо ответил маме. Сердце его тогда пылало от обиды – ведь на свой день рождения он так надеялся получить новый смартфон, а вместо этого ему подарили спортивный костюм.

В порыве злости он ушел ночевать к другу и вернулся домой только под вечер следующего дня. К тому времени гнев уже утих, уступив место раскаянию, и он был готов попросить прощения у мамы.

Толя сидел на кухне, окружённый тишиной и мягким светом лампы, которая отбрасывала тёплые тени на стены. Время тянулось медленно, как густой мёд, капающий с ложки. Он ждал маму. Ждал до тех пор, пока не наступила ночь.

И вот, наконец, раздался знакомый щелчок замка. Мальчик обрадовался, что вернулась мама! Но вместо неё в дверях появился отец. Его лицо было хмурым и усталым. В воздухе повисла тяжёлая тишина, наполненная чем-то недобрым.

Отец молча подошёл к холодильнику, вытащил бутылку и налил себе рюмку. Сто граммов – казалось бы, пустяк, но для Толика этот жест стал сигналом тревоги. Мальчик почувствовал, как внутри у него всё сжалось от страха. Что-то случилось!

— Сынок… — голос отца дрогнул, словно под тяжестью невыносимой ноши, а глаза, наполненные слезами, искали нужные слова, которые так трудно было произнести.

— Мама сегодня не придет домой, — наконец выдавил он с трудом. — Она сейчас в больнице…

— Ну тогда мы поедем к ней! — мальчик резко поднялся со стула, готовый немедленно броситься к маме.

— Нет, сынок, — мягко, но твердо прервал его отец, пытаясь сдержать собственную боль. — Мы поедем к ней завтра. А сейчас ложись-ка лучше спать. — Георгий не мог найти силы, чтобы сказать правду, которая разрывала ему сердце. Правду о том, что мама ушла навсегда и больше никогда не вернется домой.

В деревенской тиши время словно растянулось до бесконечности, каждый миг медленно стекал с песочных часов бытия. Для Толика часы будто бы замерли навсегда. Его дни проходили в сонной дремоте, потому что лишь во сне он мог вновь увидеть свою маму.

Там, в тёплых объятиях сновидений, он снова чувствовал её нежные прикосновения, слышал мелодичный звон её смеха и ощущал себя защищённым от всех бед мира. В этих волшебных мгновениях они вместе гуляли по полям его детства, держась за руки. Он шептал ей о своей любви, делился сокровенными мыслями и тайными страхами, которые скрывались глубоко внутри его сердца.

Георгий погрузился в работу с головой. Каждый день от рассвета до заката он бродил по двору с молотком и гвоздями в руках. То укреплял покосившийся забор, то латал прохудившуюся крышу сарая, а завершив дела, заботливо ухаживал за скромным хозяйством.

Он кормил животных, поил их свежей водой, убирал за ними. Иногда останавливался рядом с коровой, нежно гладил её по шершавому лбу и тихо плакал. В памяти всплывали счастливые дни, когда вся семья приезжала сюда и жизнь казалась такой простой и безмятежной.

Бабушка проводила дни в заботах о доме: готовка, уборка — всё это наполняло её время, но сердце оставалось пустым. С наступлением ночи, она позволяла себе немного ослабить контроль над своими эмоциями. Доставала старый альбом, страницы которого были согнуты от частого перелистывания, и вновь открывала его перед собой.

Каждая фотография дочери была словно маленькое окно в прошлое. Пальцы нежно касались снимков, как будто пытаясь вернуть те мгновения обратно. Слёзы катились по её щекам, и она уже не пыталась их вытирать.

Иногда, закрыв глаза, она сжимала кулачки так сильно, что ногти впивались в кожу, чувствуя острую боль, которая лишь отдалённо напоминала ту, что жила внутри неё. Ещё сильнее она плакала, зная, что скоро встретится с дочерью, ведь она была больна. И только дочь знала, что у мамы рак.

— О, Всевышний, услышь меня! Дай мне ещё немного времени на этой земле… Не оставляй их одних, — шептала она, закрыв глаза перед сном. Её сердце сжималось от мысли о том, что её уход может стать для них тяжким бременем. Она просила Бога дать ей силы, чтобы продлить свои дни ради тех, кто так нуждался в ней.

Через неделю Толик принял решение отправиться на ту самую поляну в лесу, куда они когда-то так часто приходили всей семьей.

Об этом он сообщил бабушке и отцу, а затем отправился в путь. Всего через десять минут он оказался на поляне, где трава мягко щекотала его ладони. В этот момент ему казалось, будто мама рядом с ним.

— Что делаешь, дитя моё? — раздался мягкий, но чуть хрипловатый голос откуда-то сзади.

Толя медленно обернулся и увидел старика, опирающегося на массивную трость. Одежда его была ветхой, будто пережила множество зим.

— Да так… Ничего, — тихо отозвался мальчик.

— Что ж, не стану тебе мешать, — проговорил старик, слегка наклонив голову. И, прежде чем скрыться, он добавил, загадочно прищурив глаза: — Если кого-то ждёшь, просто представь себе, что этот человек уже здесь, рядом с тобой.

Старец трижды стукнул своим посохом по земле, словно запечатывая сказанное, а затем растворился среди теней леса, оставив Толю одного с его мыслями.

Толя тихо вздохнул, словно пытаясь удержать в себе всю тяжесть своих мыслей:

— Если бы всё действительно было так просто...

Его взгляд затуманился, а сердце сжалось от невыносимой тоски. Тихо, почти шёпотом, он обратился туда, где, как ему казалось, должна была быть она:

— Мама… Ты ведь рядом? Ты слышишь меня?

— Слышу, сынок.

Словно лёгкий ветерок, раздался нежный голос. Толя медленно обернулся, и не поверил своим глазам. В нескольких шагах от него стояла мама.

Не удержавшись, он вскочил и бросился к ней, заключив её в крепкие объятия. Тепло её рук вновь окутало его, возвращая ощущение защищённости и покоя.

— Не надо плакать… Я здесь, я всегда буду рядом.

— Прости меня за те грубые слова… Больше такого не повторится. Обещаю быть послушным и ценить каждый миг, который мы проведём вместе. Только вернись, пожалуйста, — с мольбой проговорил он, отстраняясь лишь для того, чтобы взглянуть на неё.

Мама нежно провела рукой по его волосам, её глаза светились теплом и искренней радостью. Она мягко улыбнулась ему, словно солнце после дождя, согревая своим светом.

— Я не держу на тебя зла, — сказала она с душевной глубиной, от которой сердце его сжалось. — В каждой семье бывают моменты непонимания, но ты молодец. Не каждому дано найти в себе мужество признать ошибку и попросить прощения.

Он взглянул на неё с неуверенностью, ещё не веря до конца:

— Правда, ты не сердишься на меня?

Она вздохнула, как будто это был последний вздох перед погружением в бездонное море любви:

— Как я могу сердиться на тебя? Ведь я люблю тебя. Ты мой единственный ребёнок, и моя любовь к тебе никогда не иссякнет, даже если меня не будет рядом...

— Мама, а ты можешь остаться? — в глазах мальчика внезапно появилась глубокая серьёзность, словно тень от осеннего облака легла на его душу.

— Извини, мой дорогой, но я не могу. Не грусти, пожалуйста. Я всегда буду ждать тебя здесь, даже если ты не сможешь увидеть меня или услышать мой голос. Помни, что я рядом. Надеюсь, когда-нибудь ты вернёшься сюда взрослым мужчиной, отцом семейства, чтобы представить мне свою семью. А до тех пор, прошу тебя, заботься о папе и бабушке.

Мама начала медленно таять в воздухе, будто лёгкий туман, который рассеивается под первыми лучами солнца. Толя крепко обнял её, чувствуя, как её образ становится всё более эфемерным, но сохраняя тепло и нежность, которые всегда были ей свойственны.

— Обещаю тебе, мама, — прошептал он, стараясь удержать этот момент навечно. — Я всегда буду возвращаться сюда, чтобы ты никогда не оставалась одна.

— Прощай, сынок, — тихо прозвучал её голос. Он ощутил лёгкое касание губ к своему лбу, наполненное бесконечной любовью. И тогда она окончательно растаяла, оставив лишь тихое эхо своего присутствия в его сердце.

Толя испытывал глубокую радость от того, что, пусть ненадолго, сумел встретиться с мамой и попросить у неё прощения. Как жаль, что не всем дано испытать этот короткий миг примирения.

Бабушка чудесным образом прожила ещё пять лет, прежде чем встретиться с дочерью. Время между тем неумолимо текло вперёд, не оставляя места для остановок. И вот, наконец, наступил тот долгожданный день, когда Толик, уже взрослый мужчина, вернулся на родную поляну вместе с женой и маленькой дочкой, чтобы мама могла увидеть их всех и испытать радость за своего сына. Рядом с ним был и Георгий, годы наложили свой отпечаток, но он по-прежнему оставался верен той единственной женщине, которую любил и любит по сей день.

Благодарю за внимание.

Моя новая книга: Вместе до конца света.
мистика рассказ рассказы о людях
Читайте также

Комментарии 0

Войдите для комментирования
НОВОСТИ ПОИСК РЕКОМЕНД. НОВОЕ ЛУЧШЕЕ ПОДПИСКИ