Музыка (Блюз)

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "Создано нейросетью Dream", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "dream_TradingCard (47).jpg", "filesize": 348398, "height": 1568, "pic_id": 364377, "url": "https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2023/01/13/dream_TradingCard_47.jpeg", "width": 960}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Иван Петрович никогда раньше не слушал блюз. До него, конечно, долетали изредка звуки этой очень странной и пленительной музыки, но знать не знал он, как это называлось. Познакомился с ним только сейчас, когда диктор радио объявил, что начинается передача про блюз."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Услышав надрывный хриплый голос на чужом языке, понял Иван Петрович, что блюз — это про него. Не понимая ни одного иностранного слова, он чувствовал, о чём была песня. Всё естество ныне грузчика магазина «Продукты», а в прошлом — инженера завода по штамповке пластмассовых изделий, прониклось трагичностью и несовершенством жизни, о чём пел обладатель голоса, в котором смешались хрипотца, алкоголь и сигарный дым. Иван Петрович не задавался вопросом, откуда этот иностранец, да ещё из другого времени, скорее всего, мог знать все нюансы и перипетии судьбы простого советского инженера и простого российского грузчика. Но в том, что всё это было про его судьбинушку, не сомневался ни на йоту — настолько точным и верным было повествование."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Певец в одной фразе вспомнил про детство, которое, каким бы оно ни было, начинаешь ценить, только когда понимаешь, что его не вернуть. С трагизмом и надрывом рассказал про первую, единственную и безответную любовь. Про крушение всех иллюзий вместе с крушением страны. Почти рыдающий голос в припеве поведал об отчаянии от осознания несовершенства мира. Весь драматизм и безысходность переданы были настолько точно и тонко, что ком подступил к горлу и в глазах защипало."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Ты что, любишь блюз? — спросил таким же хриплым голосом, как и тот, что лился из старенького радио, коллега и единственный кореш Паша, который по причине раннего времени суток был ещё трезв."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Жизнь — дерьмо, — глубокомысленно изрёк Иван Петрович."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Паша присел рядом и, закрыв глаза, начал подпевать тому парню из другого мира и другого времени. Поразительно, но он знал слова иностранной песни. Его голос гармонично соединялся с тем, что раздавался из радиоприёмника — это звучание вдруг откликнулось теплом и благодарностью к неведомому исполнителю из радиоэфира, к Паше, который также, как и далёкий певец, всё понимал про жизнь Ивана Петровича. Который когда-то давно, когда магазин был небольшой лавкой и хозяйка не могла себе позволить содержание двух грузчиков, делил свою небольшую зарплату с Иваном Петровичем, чтобы тот не подох с голоду. А сейчас Паша так точно пел про дерьмовую жизнь, что слёзы помимо воли покатились по щекам Ивана Петровича. Паша этого не видел, потому что продолжал петь с закрытыми глазами. Когда песня закончилась, он разлил чекушку по пластиковым стаканам и, подняв свой, произнёс:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Не такое уж и дерьмо наша жизнь, если про неё можно ТАК петь."}], "attributes": []}], "selectedRange": [1, 2]}