"Озверелый мир" в прозе Владислава Крапивина

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "00 Заставка.jpg", "filesize": 196380, "height": 602, "pic_id": 1021801, "url": "http://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2025/09/02/00_%D0%97%D0%B0%D1%81%D1%82%D0%B0%D0%B2%D0%BA%D0%B0.jpeg?X-Amz-Algorithm=AWS4-HMAC-SHA256&X-Amz-Credential=YCAJEsyjwo6hiq7G6SgeBEL-l%2F20250902%2Fru-central1%2Fs3%2Faws4_request&X-Amz-Date=20250902T100858Z&X-Amz-Expires=3600&X-Amz-SignedHeaders=host&X-Amz-Signature=3a2f009eb83c42f5ddd2eb165ed7571307200a81fb00cec14198069e97f5e655", "width": 800}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "ПОДНОГОТНАЯ ОЗВЕРЕЛОГО МИРА"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«— А вы не поняли? — горько спросил Арунас. — Он же главный генерал-агент. Он там нарочно жил в парке, чтобы разведывать дела обоих королевств. И короли приходили к нему и за одним столом планировали битвы. Они друг с другом давно договорились. Даже знали заранее, сколько в каком бою надо положить солдат, чтобы сохранить военное равновесие… Потому что война им была выгоднее мирной жизни. Оружием можно торговать, мирных жителей держать в страхе»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Господа взрослые, что же вы творите на нашей земле! Может, мы, дети, лишние на ней? И вы решили, что многих, кому уже восемнадцать, можно под корень?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Ешьте, дети, карамель «Чупа-чупс» и никого не бойтесь. Дяди и тети — они же нормальные. Только немножко озверелые…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Озверелые люди."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Озверелый мир…\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Озм… диктор с экрана вчера опять называл цифры — сколько человек погибло в «горящих точках». «А сейчас рекламная пауза… начинка из поджаренных орешков и то-олстый слой шоколада… и столько коровьего молока, что мы сейчас замычим… му-у-у…» "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"— Голубчик мой, ты где слышал это слово?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Я… не слышал. Оно само… Ну, оно придумалось мне однажды. Это значит «Озверелый мир» …"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Да… Федя Полянцев расшифровывал это научнее: «Области затухающей мысли». Но в общем смысл тот же. Когда затухают мысли, остаются инстинкты и нарастает зверство\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "(Из повести «Бабушкин внук и его братья»)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "***"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Пять лет назад, 1 сентября, ушел от нас Владислав Петрович Крапивин. Но с нами, теми, кто еще не отпал от книг, остались его произведения. Их чтение - занятие не из простых. Погружаясь в ткань особого крапивинского повествования - сочетания фантастического и реального, невероятного и обыденного, невольно начинаешь испытывать не совсем ясную тревогу, понимать хрупкость нашего мира, фальшивость безмятежного существования и приходишь к мысли, что справедливость надо защищать, а за добро - биться, не жалея себя."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "****"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Ах, кабы не было домов,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Не было б окнищев."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Кабы не было врачов,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Не было б кладбищев!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Не ходите к докторам,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Кушайте бананья,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Принимайте по утрам"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Солнечные ванья…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Это у них в мединституте была в ходу такая песенка. А кем и где был Володя до института, он не рассказывал. Ходил только слух, что у него есть медаль «За отвагу». Мы все-таки прижали его однажды: за что медаль? Он сказал неохотно:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— Надо было вытащить пацанят из больницы, ее обстреливали. Нас было трое. Ну… а уцелел я один."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— А ребята? — спросил Дима. — Их всех вытащили?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— П… почти…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "— За это не медаль надо, а Героя, — сказал кто-то шепотом. Володя усмехнулся и опять взял гитару."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Целый год мы, братцы, ждём"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Наступленья лета,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Чтобы загореть путём"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ультрафиолета."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Но сейчас я вам скажу:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Помните заранее —"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Очень вредно на пляжу"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Перезагорание…\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": ""}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "(Из повести «Бабушкин внук и его братья»)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "***"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "ТАЙНАЯ СТРАНИЦА ИЗ ЖИЗНИ СЕМЬИ КРАПИВИНЫХ"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Несколько лет назад «Российская газета» рассказала историю, в которой, как это принято в современных медиа, сквозила мысль, что семья известного советского писателя пострадала в свое время от большевиков и была вынуждена скрываться, перебравшись в Тюмень и сохраняя в тайне вятский период жизни. Что же было на самом деле?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Отец писателя Петр Федорович Крапивин был рукоположен во священника Троицкой церкви села Филиппово Вятского уезда 10 мая 1925 года и служил там на протяжении десяти лет."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Вот какую характеристику дает ему церковное начальство. Во-первых, «совершенно трезвый», что и для тогдашнего духовенства было значимой характеристикой. Во-вторых, «поведения отлично хорошего». В-третьих, «с окружающими его людьми гуманен и уживчив» - чего не всегда встретишь и у нынешних служителей церкви. И самое главное - стремится самообразованием развить в себе дар проповеди."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Однажды Петр Федорович уличил в денежных махинациях церковного старосту. Тот решил отомстить и накропал на него донос в губчека. Священника Крапивина арестовали и заточили в вятскую тюрьму... Отсидев срок предварительного (на время следствия) заключения, Петр Федорович вернулся домой в Филиппово. А церковным старостой остался тот же нечистый на руку человек."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В другой раз Петр Федорович навлек на себя беду по следующей причине. Его коллега - второй священник церкви села Филиппово - был невоздержан на язык. Отпускал опасные шутки насчет колхозов, советской власти. Увещевания Петра Федоровича не принимались им во внимание. Шли 30-е годы. Это могло закончиться плачевно для обоих."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Тогда Крапивин отправился на прием к вятскому архиерею с просьбой, чтобы тот повлиял на неосторожного священника. Архиерей неожиданно рассердился и счел просьбу Крапивина недостойной, произошел конфликт. В итоге, расстроенный Петр Федорович вернулся из Вятки в Филиппово, остриг волосы, сбрил с себя бороду и усы и предстал перед своей семьей неузнаваемо молодым. Это произошло в 1935 году\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": ""}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "(Цитата из статьи в «Российской газете» от 21 июля 2021 года)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "***"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Далее автор статьи пытается убедить нас в том, что Петр Федорович старался помирить свою правду с правдой большевиков. Но события показывают, что на самом деле он понял враждебную сущность представителей церкви и поэтому стал растригой и порвал с прошлым. В 1937 году в Вятской епархии был вскрыт контрреволюционный заговор с самыми суровыми последствиями. Но годом раньше семья Крапивиных покинула Вятку, перебравшись к родственникам в Тюмень."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Родившийся в следующем году Владислав, подрастая, перенял от своих родителей самое лучшее: неприятие несправедливости, двуличия, предательства. Он рано стал понимать, что элементы «озверелого мира» все более проникают в повседневную жизнь советской страны. Его правдивого слова, его усилий в клубе «Каравелла» не хватило, чтобы противостоять вражеским силам - «озверелый мир», действуя где лукавством, где нахрапом, уничтожил нашу страну. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "ВЛАДИСЛАВ КРАПИВИН О СВОЕМ ТВОРЧЕСТВЕ"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Мои „школьные“ произведения всегда равномерно чередуются с книжками фантастического жанра (а порой эти жанры там даже сплетаются). И тут нет ничего странного, потому что тема и в тех, и в других... — одна. Это — положение детей в нынешнем неспокойном, жестоком, неприспособленном для нормального детства мире. Это ответственность (а чаще безответственность) взрослых за детей. Это — право ребёнка на свою жизнь, в которой есть дом, семья, друзья, радости, безопасность — право, которое, увы, далеко не всегда осуществляется..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Тема эта, к сожалению, не стареет, лишь обостряется. И оставлять её я не считаю себя вправе. Это моя тема. И если это значит, что „Крапивин пишет всё одну и ту же вещь“, то и слава Богу\"... "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Это объективная — не только социальная, а даже и биологическая истина. Дети действительно рождаются неиспорченными, искренними существами, они во многих отношениях чище взрослых. Беда только, что в то же время они — наивнее, беспомощнее и неопытнее своих родителей и наставников. Потом уже, постепенно, взрослый мир переделывает их по своим законам — одних раньше, других позже. Столкновение детского бескорыстия и взрослого прагматизма — это драма многих поколений»..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"В этом новомодном, полюбившемся молодым критикам и социологам словечке заключена характеристика определённого социального стереотипа. „Тинейджер“ в нашем обществе — это порождение нескольких последних лет, нашего равнодушного к детям времени. Этакое жующее заграничную жвачку создание, чьи мысли сводятся к „адидасовским“ шмоткам, а постижение искусства застыло на уровне разноцветных пивных банок и кассет с мордобойно-сексуальными триллерами."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "При всей распространённости „тинейджеров“, это всё же не единственный портрет нынешнего школьного поколения. К счастью, существуют ещё обычные мальчишки и девчонки, для которых „пионерская экзальтация“ (то есть нормальные человеческие отношения: бескорыстная дружба, верность слову, стремление защитить слабого, вступиться за правду — а отнюдь не пропаганда большевистских лозунгов)... Именно для этих ребят, а не для „тинейджеров“ (которые, к сожалению, всё равно ничего не читают) я и пишу свои книги. И, взявшись за эту статью, заступаюсь прежде всего за них, своих читателей, а не за себя\"..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«К сожалению, общая драма близких мне по духу ребят (и «книжных», и живых) как раз в том, что они вовсе не хотят конфликтов. И никогда не начинают первыми... Хотят жить нормально: играть в свои ребячьи игры, дружить со сверстниками, читать книжки и вечером возвращаться домой, где их ждёт мама. Они вступают в конфликты вынужденно, когда окружающий мир заставляет их делать это. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Они лезут в драку лишь тогда, когда уже совершенно необходимо защищать себя, друга, всё, что любят. И своё достоинство (до сих пор сохранилось кое у кого такое «архаическое» понятие), потерять которое они, в отличие от «тинейджеров», страшатся пуще всего. И они дерутся — подчас неумело, беспомощно, преодолевая страх и отвращение к насилию. И уж меньше всего эти дети уповают на то, что «добро должно быть с кулаками»..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"В фантастических повестях о Кристалле я постарался поднять тему о беззащитности (не исключительности, не агрессивности, а именно беззащитности) детей с аномальными способностями и особыми талантами. Ибо, несмотря на умение окружать себя силовым полем и уходить в иные пространства, они не защищены от социальной косности и от жестокостей окружающего мира. Их дар — не только их достояние, но в то же время их трагедия. И эта тема — не из одной лишь области фантастики. Мало ли примеров, когда необычный талант ребёнка вызывал неприятие и служил причиной всяких бед? Вся наша педагогика до последнего времени была основана на стремлении заставить школьника быть как все, „не высовываться“..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«По мнению некоторых блюстителей педагогических норм, дети никогда не должны ни в чём подозревать взрослых и, тем более, вступать с ними в противоборство. Или, по крайней мере, должны сначала спросить разрешения у мамы, у классной руководительницы. А может быть, у критиков, всегда знающих, как должны вести себя в книжках юные герои? Именно такой этики... должны придерживаться дети в литературе и в жизни. И писатели, разумеется»..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Может быть, я „красный“? В этом уже обвиняли. За то, что дети [из Каравеллы] по-прежнему носят красные галстуки — символ алого корабельного паруса кливера (а не большевистского триединства поколений, как это трактовали официальные цековские документы)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Может быть, я „чёрный“? Было и это. Меня и детей клеймили за чёрные морские рубашки — многолетнюю форму „Каравеллы\" (естественно, души наши и помыслы обвиняя в той же черноте)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Или я „коричневый“? Тоже не ново. Во многих „телегах“, направляемых в парторганы — анонимных и подписанных бдительной „общественностью“ — я и мой отряд не раз обрисовывались как носители фашистских идей. На том основании, что дети спорят не только с „простыми“ взрослыми, но даже и со взрослыми обладателями партбилетов\"..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"В этом обществе живёт страх. Возможно, бессознательный, интуитивный, но страх. Перед тем поколением, которое вырастет и спросит у старших:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Что же вы это сделали с нами, господа? И до чего довели страну!» "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Не все ведь растут «тинейджерами» и вырастают «крутыми мужчинами», для которых «баксы» и «мерседесы» — смысл бытия. Будут и те, кто спросят\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": ""}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "(Цитаты из статьи в «Уральском следопыте», № 8, 1994 г.)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "СТАНЕТ ЛИ ЛУЧШЕ «ОЗВЕРЕЛЫЙ МИР»?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Шла передача про поэта Багрицкого. Ведущая бодрым голосом рассказывала, что этого замечательного поэта стали забывать, потому что считают его певцом революции и комсомола, а это нынче непопулярная тема. Но у Эдуарда Багрицкого, говорила она, есть немало и других стихов: о природе, о поэтическом вдохновении, о птицах, о море… И тут начал читать артист:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ранним утром я уйду с Дальницкой,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Дынь возьму и хлеба в узелке."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Я сегодня не поэт Багрицкий,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Я матрос на греческом дубке."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "И я понял, что сейчас тоже уйду. От всего…\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "\"Я только думал (вернее, чувствовал), что уходить из Озма можно, а возвращаться в него — это… ну, против законов природы."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Конечно, как ни называй злобный мир, лучше он не станет. Но… может быть, хоть самую-самую капельку добавится в нем доброты, если придумать хорошее имя? И хрупкий каркас добрых дел хоть чуточку окрепнет от хорошего слова?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "А может быть, Дорога, по которой я шел и бежал, сделала в Пространстве таинственную петлю? Как рельсы Мебиуса в Завязанной роще! И привела меня на другую, ранее недоступную плоскость мира? Вдруг здесь уже все не так, как прежде?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Я мельком усмехнулся: такая смешная надежда. Но вдруг? Хоть чуть-чуть?.. Тогда тем более нужно правильное название для мира, в который я возвращаюсь. Кто знает: вдруг в этом мире причины и следствия легко меняются местами и от доброго имени зависит суть вещей? В конце концов, сказано же в древней книге: «В начале было Слово!»..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Потом раздался чуть слышный звон. Дальний, еле различимый. Словно звенела сама тишина... И я уже знал: они все идут сюда!.. Они догадались, куда отправился я, и, конечно же, заспешили следом."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Я слышал уже их голоса. Стоял и ждал — виноватый и счастливый. И думал, что, может быть, вместе мы найдем нужное слово\"."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": ""}, {"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "(Из повести «Бабушкин внук и его братья»)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "***"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Главный герой повести Крапивина, чуть не поддавшийся телевнушению, в заключительной сцене готов вместе со своими товарищами отыскать то Слово, которое поможет миру избавиться от злобного наваждения. Но, зная деятельный характер его и его друзей, что-то не верится, что дело ограничится лишь Словом\". "}], "attributes": []}], "selectedRange": [11910, 11935]}