ЛИДЕРЫ – НА ВТОРОМ ПЛАНЕ или САМЫЙ ЗАУРЯДНЫЙ УЧЕБНЫЙ ГОД

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "Иллюстрация К. А. Кибрика к роману Р. Роллана \"Очарованная душа\".", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "1114027.jpg", "filesize": 94898, "height": 609, "pic_id": 265048, "url": "/files/article_image/2022/11/24/1114027.jpeg", "width": 1000}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "italic": true}, "string": "Школьный роман"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true}, "string": "КНИГА 2. ОСЕНЬ"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true}, "string": "Часть 1. Сентябрь-13"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "href": "https://zen.yandex.ru/media/id/5e1de824e6cb9b00ad1e8bd5/lidery-na-vtorom-plane-ili-samyi-zauriadnyi-uchebnyi-god-614b6a65052ae92ecea3043c?integration=site_desktop&place=more", "italic": true}, "string": "Начало"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"bold": true, "href": "https://pabliko.ru/@elena120560/lidery__na_vtorom_plane_ili_samyj_zaurjadnyj_uchebnyj_god-79387/", "italic": true}, "string": "Предыдущая часть"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Это тоже на историческую. Это написано в двадцатом году – гражданская война еще не закончилась. Думаете, гражданская – это только красные конники и «Шашки наголо!»? Это еще и мирное население – голодное, беззащитное, обозленное… - Алим заговорил тише и медленнее. – А кое в ком еще осталось чувство жалости. Это стихотворение так и называется – «Пожалей». Такое только женщина могла написать – причем, очень наблюдательная и чуткая… Во всяком случае, я не встречал у поэтов-мужчин ничего подобного, - он снова начал смешивать краски на кусочке картона."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«Ничего себе! – озадаченно подумала Лариса Антоновна. – Непроизвольно запомнить можно только то, что тебе духовно близко. Ему, выходит, близко ТАКОЕ?!. Надо будет с Зоей Алексеевной посоветоваться! Это что же – папа-историк так воспитал? Директор школы, коммунист?.. И этот коммунист будет и других детей так же воспитывать?.. И этот мальчик с такими настроениями был комсоргом?!. Интересно, однако… И дядя-филолог, оказывается, запрещенные стихи переписывал. Так их, наверное, и сестра-физик читала… эта несостоявшаяся «кабардинская Софья Ковалевская» … Нет, как только приедем – обязательно Зое Алексеевне расскажу. Как с такими людьми работать? Чего от них ожидать?»"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Стихотворение как стихотворение, - Витька тоже пришел в себя. – На тему «что такое хорошо и что такое плохо». Только в самых крайних проявлениях. А что вам ближе, Лариса Антоновна: лечь рядом с мертвецом, чтобы он не чувствовал себя одиноким, или заколотить в гроб живого? – светло-серые, по-взрослому холодные глаза ученика смотрели на учительницу с издевкой, на тонких губах появилась змеиная усмешка."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Вредный мальчишка! Он прекрасно понимает, что Лариса Антоновна – человек нормальный, и не будет ни сама в могилу живьем ложиться, ни живого человека в гроб заколачивать. А что-то ответить надо… И вдруг Ярославцева заметила, что Валера и Игорь Алексеевич смотрят на нее с каким-то странным ожиданием, - а чего ждут, непонятно. И почему-то коротко мелькнуло в мозгу воспоминание о Калининой. Может, и Игорь Алексеевич думает о ней же? Но почему точно такое же, как и у Игоря Алексеевича, выражение лица у Валеры?.. И Витькино «заколотить в гроб живого» относит к тем событиям, что произошли весной и в начале лета? А откуда он может это знать – про лето, имеется в виду? Он же не видел, как Лариса Антоновна в кабинете директора под пристальным взглядом бывшего руководителя ставила в Элино свидетельство «неуд» и переписывала характеристику!.. У Борьки взгляд стал растерянным, но он, похоже, просто опасается за дружка, который опять играет с огнем. Что-то неладное почувствовал и Алим – быстро пробежал глазами по лицам присутствующих. Достойного ответа Лариса Антоновна так и не нашла."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Алик, а ты читал Ромена Роллана «Очарованная душа»? – спросил Витька, уже отвлекшись от классной. – Ну, и продолжения там… «Ярмарка на площади» …"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Ты про Асю вспомнил? Про эмигрантку? – Алим снова оторвался от рисунка. – Из-за этого двадцатого года?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Витька кивнул."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Да… я одно издание видел. Там речь не о махновцах и не о белых. Книга была в списанных, мне ее с макулатурой в одной библиотеке отдали. Как по-твоему, реально, чтобы ТАК поступили наши?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Алим, сжав губы, задумчиво посмотрел на кисточку, потом медленно шевельнул плечами."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Война… ничего исключить нельзя. И воевали люди тоже разные. Тем более, она дворянка."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Всю жизнь эту шаль с пятном хранить… - Витька поежился."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Вы ведете себя неприлично, - сказала Лариса Антоновна. – Вы в обществе говорите о том, что большинству присутствующих непонятно."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Извините, больше не будем."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Лариса Антоновна отметила, что Алим сказал эту фразу не с улыбкой, как обычно, и при этом посмотрел не на нее, а на Витьку, и взгляд был какой-то… чуть затянутый… будто с нажимом каким-то. Как предостережение?.. Интересно. О чем же они говорили? Спросить?.. Кажется, они теперь не ответят – Алим отшутится, Витька огрызнется. Похоже, в этом произведении есть какой-то момент, где защитники революции показаны не с лучшей стороны, и сочувствие читателя на стороне эмигрантки – понятное дело, дворянки, классово чуждого элемента. Хоть этого Ромена Роллана и ценят, но он иностранец, он же не знает, как эти «несчастные» эмигранты до революции угнетали народ. Странно, что комиссия в Союзе писателей просмотрела этот момент, – тем более, произведение иностранное, к нему внимание должно быть усиленное. Ну ладно, таких, как Лариса Антоновна, уже ничем не собьешь, у нее нужная линия выработана. А если в руки школьникам попадет? Вот, пожалуйста – результат: только в ее классе двое читали это произведение, и в головах уже забродили какие-то «не те» мысли. А сколько по всей стране?.. А потом о самом Ленине анекдоты рассказывают!.. Если Алим читал – значит, и папа-директор тоже. Отлично, еще деталька. Приедем – почитаем эту самую «Очарованную душу», посмотрим, что же там может очаровать… Да и издание какое-то подозрительное Витьке попалось – его даже выкинули в макулатуру, наверное, что-то антисоветское проскочило, а сразу не заметили – только потом, при новом переводе или переиздании, списали на махновцев или белых. Интересно, а как с переводчиком поступили?.. А может, эту книгу вообще из-за границы привезли? Многие же возвращались, вот книга и попала..."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «…Сорок второй куплет!!!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Са-рай ты мой, са-рай…» - хор в соседней комнате пел уже с надрывом, грозящим вот-вот перейти в коллективное рыдание."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Игорь Алексеевич аккуратно сложил рисунки в папку и поднялся."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Рад видеть вас здоровыми. Продолжайте в том же духе. Я удаляюсь. Валерий, ты мне нужен."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Валера вышел вслед за учителем физкультуры. Витька снова закуклился в одеяло и ткнулся носом в подушку. Борис сидел молча и переводил взгляд с Алима на Ларису Антоновну. Алим внимательно посмотрел на учительницу и опустил глаза, делая вид, что занят рисунком. Теперь – именно делал вид! Да-а, неглупый, весьма неглупый мальчишечка… Интересно, что же такого он высмотрел в лице классного руководителя? Неужели у нее на лбу написано, что она сейчас попытается подслушать разговор Игоря Алексеевича и Валеры?.."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Ладно, мальчики, я тоже пойду, - поднялась Лариса Антоновна. – Отдыхайте, не болейте."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «…Бум-шкряб-шкряб,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Бум-шкряб-шкряб…»"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "И вышла! Вот так-то! А что теперь сделаешь, Алим? Не кинешься ведь обгонять классную, чтобы предупредить учителя физкультуры и Валерку? А те (в этом Лариса Антоновна не сомневалась) разговаривают на пороге. А дверь-то прикрыта неплотно… И Лариса Антоновна медленно направилась к выходу, стараясь не наступать на особенно скрипучие половицы."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- И вы это решили окончательно? – услышала она голос Игоря Алексеевича. – Вместе с родителями?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Да, вместе. Окончательно, - тихо, но твердо произнес Валера."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Но знаешь – здесь никаких черновых вариантов быть не должно! – непривычно строго сказал Городецкий."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Да о чем речь!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Ой, ребятишки, ребятишки!.. – вздохнул Игорь Алексеевич. – Что же мне с вами делать?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «…Бум-шкряб… гы-гы…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Га-га…шкряб…»"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Лариса Антоновна осторожно присела на скамейку. Отсюда, наискосок, через узкую щель между неплотно прикрытыми створками был виден кусок крыльца. На верхней ступеньке стояли, опираясь на перила, ее подопечный и (что оскорбило ее) классный руководитель совсем другого класса. О чем же они говорят? Ей было видно не по-детски озабоченное лицо Валеры, кажущееся особенно тонким и бледным рядом с объемным воротником теплого черного свитера. И лицо о чем-то раздумывающего Игоря Алексеевича. И снова она подивилась серьезности коллеги, которого привыкла считать ребенком (ну, пусть немного старше их учеников, однако ребенком). Что там за секреты?.."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Налетевший порыв холодного ветра разметал мальчишке волосы, длинная челка свалилась ему на глаза, заставив зажмуриться. «Надо отправить в парикмахерскую, когда вернемся!» - с раздражением подумала Лариса Антоновна. Валера поежился, резким движением головы отбросил волосы и сунул под мышки кисти скрещенных на груди рук, предварительно натянув на озябшие пальцы краешки рукавов."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Холодно, иди в комнату, - мягко сказал учитель."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Не хочется, - невесело ответил мальчик. – Настроение не то. Они там веселятся – и я приду со своей кислой рожей! Зачем и им настроение портить? Они при чем, если у меня что-то не так?.. А у Рогозина наша классная «мама» сидит."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Тогда ко мне пойдем! - предложил Игорь Алексеевич."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Валера мотнул головой."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Нельзя. Скажет, что я где-то шатаюсь, а она волнуется. Тут вчера такое было, когда ребята с поля еще не вернулись!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Та-ак… Все понятно, о ком речь. Ну-ну…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Ладно, Валерий, не сходи с ума раньше времени! – решительно сказал Городецкий. – Я с отцом поговорю. Как только домой приедем… Раньше не мог сказать? Пока в городе были? Неделя каникул была, до отъезда три дня – уже что-нибудь решили бы!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Да неудобно как-то опять вашего отца беспокоить, - промямлил Валера. – Раз, второй…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Валер, ну, вы все, как маленькие! О человеке речь, время идет – и «неудобно»! Все тут удобно… Это, конечно, серьезно, но, думаю, что все-таки не настолько опасно. Не хандри! Хорошо? Если все в одной поре, то и до нашего приезда вряд ли что-то изменится, эти несколько дней ничего не решают. А домой уже скоро."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Валера медленно покивал, продолжая думать о чем-то невеселом."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- Иди, иди!.. – Игорь Алексеевич легонько похлопал ладонью по спине ученика, который все не двигался с места. – Иди, Валер!.. Если простынешь, лечить мне тебя будет нечем: я вчера единственную бутылку на этих «Корчагиных» извел. Иди, пой вместе со всеми про сарай. Они, наверное, уже семидесятый куплет поют. Хорошая песня – настроение здорово поднимает! На припеве после восемьдесят восьмого сам засмеешься."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Лариса Антоновна встала и торопливо отступила к двери своей комнаты. Хорошо, что Валера медлит и не открывает входную дверь. Что же у него случилось? Все-таки самого главного она не услышала. И опять незримо присутствует отец Игоря Алексеевича... Ну вот – что делать? У ученика проблемы, а классный руководитель не в курсе. А если что-то серьезное? Кто отвечать будет?"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «…Бум-шкряб… куплет… сарай…» Ха-ха-ха-ха-ха!!! – громом раскатилось по общежитию: певцы, наконец, не выдержали."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Распахнулась дверь комнаты, в которой только что пели, и в коридор вышел Филимонов, явно начиная какую-то новую игру: вышел, остановился, картинно запрокинул голову и прикрыл глаза. На классную, стоящую буквально в двух шагах, он внимания не обратил – наверное, из-за освещения, все-таки в коридоре темнее, чем в комнате. Хорош парень! Статный, копна светло-русых кудрей, большие синие глаза в обрамлении густых темных ресниц, румянец во всю щеку, звучный баритон – типично русский красавчик-сердцеед, кепку бы еще с цветочком над козырьком да гармошку в руки! Впрочем, многие мальчишки в ее классе хороши собой (как ни странно и как ни обидно, красивых девочек в девятом «Б» гораздо меньше), жаль только, что умишком некоторых красавцев Всевышний слегка обделил."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «Над седой равниной моря…» - грозно и величественно начал Юрка, классическим жестом трагика подняв перед собой руку."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Лариса Антоновна оторопела на миг: Горький – в исполнении Филимонова?!! Но оторопь быстро прошла: не зря же Ярославцева работала в школе седьмой год вообще и шестой год классным руководителем в частности – своих учеников она знала достаточно хорошо, что бы там ни говорил Сережка Карпов… ну… некоторых, по крайней мере: Юрка еще не закончил первой строки, а Лариса Антоновна уже заранее почувствовала, что вторая будет отнюдь не из Горького. И Юрка не обманул ее ожиданий:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "- «…Гордо реет глупый пингвин!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Он и сам уже не помнит,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Как он смог с земли подняться!..»"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {"italic": true}, "string": "Продолжение следует"}], "attributes": []}], "selectedRange": [11566, 11566]}