Рассеянные Ученые

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "Соломон Маркович Герценштейн", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "Герценштейн.jpg", "filesize": 183127, "height": 1032, "pic_id": 726942, "url": "/files/article_image/2023/10/13/%D0%93%D0%B5%D1%80%D1%86%D0%B5%D0%BD%D1%88%D1%82%D0%B5%D0%B9%D0%BD.jpeg", "width": 729}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Соломон Маркович Герценштейн (1855-1894 гг) был рассеян до анекдотичности, поговаривали даже в шутку, что он поворачивал за угол чуть ранее, чем угол заканчивался и потому часто штурмовал носом стену. По воспоминаниям Юлии Ивановны Фаусек (1863—1942) (в девичестве Андрусовой) был такой случай (по ее словам, это действительный факт, о котором он сам рассказывал)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Однажды Герценштейн остался работать в музее до глубокой ночи. Не желая задерживать служителя, он его отпустил, сказав, что сам запрет музей и завтра утром откроет его в 9 ч. Служитель ушел, Соломон Маркович запер дверь изнутри, положил ключ в карман и стал работать. В 2 часа ночи он кончил работу и собрался уходить. Подойдя к двери, он нашел ее запертой. (О том, что ключ у него в кармане, он забыл совершенно). “Что делать? Семен меня запер и ушел, — решил он, — как добыть Семена? ” Над музеем помещалась квартира директора Зоологического музея Академии наук, старого Штрауха, и над кабинетом Соломона Марковича была его спальня. Соломон Маркович ставит на стол другой стол поменьше, на него табурет, берет в руки швабру и начинает ею колотить в потолок. Старый Штраух просыпается от шума, будит своего лакея и посылает его в музей посмотреть, что там случилось. Лакей подходит к двери, стучит. Соломон Маркович просит его пойти разбудить Семена. Приходит Семен: ”В чем дело? ” “Ты меня запер и ключ унес”. “ Ключ у вас в кармане”, — отвечает Семен. Соломон Маркович, страшно сконфуженный, просит у Семена и у лакея, а на другой день и у Штрауха прощения. Все его любили и прощали."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В другой раз был такой случай: Семья Соломона Марковича (мать и сестры), с которыми он жил, переменила квартиру (видимо, перемена квартиры проклятие для всех рассеянных ученых! - прим. автора). Тотчас же после переезда Соломон Маркович отправился в академию. Окончивши работу, он собрался домой; было уже 12 час. ночи… и вдруг он забыл адрес своей новой квартиры. Что делать? Вместо того чтобы пойти на старую квартиру, которая была в двух шагах от академии, и спросить швейцара, знавшего, куда переехали Герценштейны, он решил отправиться к своему приятелю, моряку Бирюкову, помогавшему им перевозить вещи. Но вот беда — Соломон Маркович забыл адрес Бирюкова (не улицу, а номер дома и квартиры). Тогда он идет пешком в Адмиралтейство, будит сторожа и в справочном бюро у дежурного, несмотря на то что его все бранят, узнает адрес Бирюкова. Оттуда направляется опять пешком — (трамваев еще не было, а конки кончали работу в 12 ч. ночи) на Николаевскую (ныне улица Марата), звонит (было уже 2 ч. ночи), пугает всех в квартире, вваливается в комнату приятеля: “Скажи, куда мы переехали? ” Бирюков разражается хохотом, одевается, выводит Соломона Марковича на улицу, сажает на извозчика и везет домой к встревоженной семье: был уже четвертый час утра, а Соломон Маркович обещал вернуться в 10 ч. вечера. Жалованье Соломона Марковича всегда получала мать: cам он или забывал деньги где-нибудь у себя в кабинете, причем прятал их так, что не мог найти, или терял."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Мать его рассказывала Юлии Ивановне Фаусек, что и маленький “Лема” был такой же рассеянный. Однажды мама дала ему три рубля — купить чаю и сахару. Соломону было 9 лет, и жили они в Херсоне. Лема переходил через какую-то канавку и вдруг увидел в ней рыбок; он уселся на краю канавки, положил на землю 3 рубля (бумажку) и стал наблюдать за рыбками. Прошли час, два, три, а Лемы все нет. Сестра, годом его моложе, пошла его искать, и нашла сидящим у канавки в немом созерцании рыбок. Ни чаю, ни сахару, а трехрублевая бумажка уплыла далеко. Лема позабыл всё."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Следует заметить, что Герценштейн был добрейшей души беззлобный человек. Тихий, слушал классическую музыку, любил (ах!) абрикосовое варенье. Это я к тому, чтоб вы знали, что в дальнейшем святые монастырские отцы написали фреску со сценой Страшного суда, в центре которой Соломон Маркович горел на адском огне."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Так все верно, нефиг было изучать моллюсков и рыб Белого моря."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ситуация, если более серьезно, заключалась в следующем. Архимандрит Соловецкого монастыря отец Мелетий - человек передовых взглядов поддержал идею создать в Поморье сеть биологических станций и добился разрешения обер-прокурора Синода Победоносцева подписать разрешение."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Как отмечали Елена Фомина и Георгий Георгиевской в 2012 г. в статье «Звезда Соломона Герценшейна»:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Для биостанции пристроили второй этаж над сельдяной избой – амбаром, где солили беломорскую селедку. На открытие Министерство народного просвещения выделило 1000 рублей (библиотека, оборудование, реактивы). Дальнейшие исследования ученые вели на свои деньги. А монастырь бесплатно предоставлял рабочих и шлюпку с гребцами."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Русские зоологи потянулись на Белое море. Ученые и студенты из Москвы, Петербурга, Казани и Варшавы – здесь работали более полусотни человек. За два десятилетия они создали прочную основу знаний о биологии и гидрологии Соловецкой пучины (так в древности называли Северный Ледовитый океан), изрядно пополнили коллекции Зоологического музея Императорской Академии."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Но в 1899 году станцию закрыли. На смену почетному члену Общества естествоиспытателей архимандриту Мелетию пришел эффективный менеджер Иоанникий. Новый архимандрит в пух и прах разругался с ученым Шимкевичем, воинствующим атеистом, и отправил в Синод докладную:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "«…отношения натуралистов к монастырю стали переходить пределы благоприличия… приезжают не только православные, но и иноверцы, а в 1897 г. оказался даже (horribile dictu! – страшно сказать!) один иудейского закона… Предъявляют требования об отпуске им мяса, молока и т. п. в постные дни и посты, позволяя себе глумиться над последними… Даже в великие праздники… их нельзя увидеть в храме: дни они проводят на экскурсиях, ночи в наблюдениях над своею добычею, а затем спят до полудня…» "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Победоносцев станцию закрыл. Не помогло даже заступничество почетного президента общества, великого князя Александра Михайловича."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Обрадованное монастырское начальство тут же повелело написать фреску со сценой Страшного суда. Художники постарались: на адском костре горел весь цвет русской зоологии. В центре помещался Соломон Маркович Герценштейн (тот самый, horribile dictu) …"}], "attributes": []}], "selectedRange": [0, 1]}