Утром Дима подъехал к воротам моего дома на белом внедорожнике, посигналил, и я вышла.
– Привет! – сказал он, открывая дверь автомобиля. – Поехали?
– Доброе утро! – поздоровалась я и забралась на переднее сидение.
Дима был чисто выбрит и тщательно одет, в салоне ощущался запах парфюма, слишком тонкого для освежителя воздуха.
«Хочет мне понравится, – подумала я. – Мог бы и не стараться, и так хорош».
День прошёл отлично. Сначала мы выбрали по каркасному бассейну и оформили заказы. Потом прогулялись по торговому центру, пообедали в кафе и даже сходили в кино. Вернулись в посёлок лишь к вечеру, довольные и влюблённые. Гармоничные мужчина и женщина как огонь и солома, много усилий для горения не требуется.
***
Через два дня я уже нежилась в собственном бассейне. Не хотелось думать о плохом. Я закрыла глаза и блаженно подставила лицо ласковому солнцу.
– Загораешь? – услышала я знакомый голос.
Это был Дима, он нёс подмышкой толстую прямоугольную доску, в руках – моток верёвки и ящик с инструментами.
– А вот и качели! – радостно объявил он, прошёл во двор и свалил поклажу под деревом.
Я выбралась из бассейна, завернулась в большое пляжное полотенце и стала наблюдать за Димой, который незамедлительно принялся за работу.
– Ты уверен, что правильно выбрал профессию? – шутливо спросила я. – Из тебя мог бы выйти дельный строитель или монтажник.
– Ну не разорваться же мне, – улыбнулся Дима. – Талантов много, постепенно узнаешь и об остальных. Поверь, я как айсберг, видна только верхушка, а вся мощь скрыта в глубине.
Лучше бы он этого не говорил. В голову опять полезли сомнения. Что он имеет в виду, к чему эти намёки?
– Учту, – пообещала я. – Пойду, чай заварю.
– Холодненького бы. У тебя кваса нет?
– Нет, могу воду охладить.
– Не надо. Как качели закончу, домой сбегаю, принесу квас. Окрошку будем делать.
– Тогда я пойду варить яйца и картошку.
– Вот это правильно! Хозяйственность и находчивость украшают женщину.
– Потом, – ответила я из окна кухни. – Сходи за квасом! У меня всё готово.
Дима кивнул, собрал инструменты и пошёл домой. Вернулся минут через пятнадцать. Я уже собралась выговаривать за долгое ожидание, но опомнилась. Он мне никто, и нечего изображать из себя сварливую жену.
После окрошки мы сидели на веранде, и я спросила:
– Дима, а почему ты предложил сделать качели?
– Не знаю, просто мысль пришла. Увидел дерево, ветки крепкие. В детстве у нас во дворе были такие качели, отец сделал. Я их очень любил.
– Твой отец жив?
– Нет, умер. Давно.
– А мама замуж больше не вышла?
– Нет. Завтра приходи к нам обедать, часа в два. Она голубцы приготовит. Придёшь?
– Приду, – улыбнулась я. – Я их очень люблю, а делать лень. Вообще предпочитаю, что попроще и побыстрее.
– Мама тоже, но голубцы у неё хорошо получаются, бабушкин рецепт. Кстати, меня заставляет капустные листья отбивать.
– Зачем?
– У них твёрдые прожилки, чтобы мягче стали. Так что я к голубцам тоже руку приложу. Имей в виду! – Дима шутливо погрозил указательным пальцем.
– Ладно, – улыбнулась я. – Обращу особое внимание на листья.
Мне хотелось любить, и я гнала прочь тревожные мысли. Ум во мне всегда воевал с сердцем.
«Его мать зовут Альбина, – говорил ум. – Это не может быть совпадением. Много ли Альбин ты знаешь? Завтра встретишь женщину с кладбища, подругу Виктора, бывшую у него в вечер смерти. Дима её сын. Ты правда хочешь играть с ним в любовь?»
«Он мне нравится, – отвечало сердце. – Я ничего не могу с этим поделать. Дмитрий – хороший парень и, возможно, вообще ни при чём».
«Что за глупость? Ты обманываешь себя! Они здесь неспроста. Им нужна не ты, а перо. Они используют тебя, чтобы добраться до него!»
«Ну и пусть! Ничего пока не ясно. Неизвестно, что будет завтра. Сегодня я влюблена, и этого мне достаточно. Если ради любви надо будет отказаться от пера, я это сделаю».
«Потом не плачь! – предупреждал ум. – Останешься и без Димы, и без пера».
«Значит, такая судьба, – упиралось сердце. – Чему быть, того не миновать».
Комментарии 18