Жизнь моего дяди была загадкой. Вместе с ним ушли все его тайны.
Наступил вечер, в кабинете стало прохладно, и я решила растопить камин. Заглянула внутрь и увидела большую кучу углей и золы от прогоревших дров. Принесла ведро, совок и принялась выгребать содержимое топки. В глубине, у задней стенки, заметила полуобгоревший предмет. Похоже, его бросили в камин, когда огонь уже догорал.
Достала, это была тетрадь в кожаном переплёте. Начала осторожно стряхивать с неё золу, в этот момент изнутри выпало что-то вроде ручки. Я подняла её и рассмотрела. Это была деревянная палочка в резной металлической оправе искусной работы, на конце – перо. Она немного обгорела, но осталась целой.
Я присмотрелась к перу. Серебряное, необычной формы, с очень острым концом, вряд ли таким напишешь трактат, оно годится лишь для того, чтобы нацарапать несколько слов. Я промыла ручку и тщательно протёрла обложку тетради. Открыла и принялась рассматривать сильно обгоревшие страницы. Текст удалось разобрать лишь на нескольких. Удивили чернила, они были необычного бурого цвета. Лишь прочитав записи, я поняла, что это кровь.
Когда закончила чтение, я была потрясена. Странная жизнь дяди неожиданно распахнула для меня свою тайну, и эта тайна оказалась сверх вообразимого и естественного.
Первая часть тетради была исписана не дядей, это был кто-то другой. Крупным, ровным почерком он писал желания. Коротенькие фразы начинались со слов «Да будет». Его записи прерывались, следующие принадлежали уже Виктору, я поняла это по характерной букве «Д», дядя писал её без ножек, на английский манер.
"Да будет яхта", – прочитала я и содрогнулась.
Вспомнила любимую дядину яхту и то, как мы ходили на ней вдоль Черноморского побережья до самого Поти.
«Неужели это правда? – подумала я, глядя на ручку. – Вот этим пером и своей кровью Виктор записывал желания, и они сбывались. Магия!»
Отложив тетрадь, я долго сидела в оцепенении, а потом почувствовала, как стучат зубы, меня пробирал озноб. Встала, положила в камин дрова, плеснула на них жидкость для розжига и развела огонь. Села в кресло и задумалась, зачарованно наблюдая за скачущими языками пламени.
Дядя, что за странную жизнь ты прожил? Благодаря магии, ты получил всё, что хотел, но стал ли ты от этого счастливее? Мне вспомнились его горький сарказм и одиночество, спрятанное в глубине глаз, печальная улыбка, когда он смотрел на меня. Вряд ли он был счастлив, счастливые улыбаются по-другому.
Я листала тетрадь. Кто был тот, чьей рукой сделаны первые записи? Судя по ним, он хотел много денег, дом в горах и спортивную машину. Получил? Наверняка. Интересно, как тетрадь оказалась у дяди? Я пролистала страницы до первой его фразы: "Да будет мотоцикл".
Вспомнила. Мне было семь. Первого сентября я пошла в школу с букетом георгинов, их привёз Виктор из бабушкиного сада. Подъехал рано утром к нашему дому на новеньком блестящем мотоцикле. Я тогда обрадовалась не столько цветам, сколько железному коню, которого лихо оседлал мой любимый дядя. Помню, как отец неодобрительно посмотрел на брата и нахмурился, а мама удивлённо спросила: «Откуда у Вити деньги?»
В то лето дядя подрабатывал в хосписе, именно после этого он не вернулся в институт. Мы думали, что на него повлияла работа в том страшном месте. Оказывается, не совсем так. Виктора изменили тетрадь и перо, которые он получил там. От кого? Вероятно, от одного из умирающих, за которыми ухаживал. Значит, первые записи принадлежат человеку из хосписа.
Других версий не было, а эту единственную проверить невозможно. Не осталось живых свидетелей этой тайны.
Роковое перо лежало на столе передо мной. Если оно имеет магическую силу и исполняет желания, то о таком можно только мечтать. Но почему мне страшно?
Следы поисков в доме не померещились. Искали именно тетрадь и перо. Но кто?
Изображение создано автором с использованием нейросети Кандинский 2.1
Комментарии 28