3
Кто говорит? Чуковский | Паблико
22 подписчики

Кто говорит? Чуковский


31 мар 2023 · 00:05    



comics-pic.jpeg 346.91 KB


Краткая справка: Корней Иванович Чуковский (31. 03. 1882 —28. 10. 1969). Детский писатель и поэт, переводчик, критик, литературовед. Имя при рождении — Николай Корнейчуков

- Здравствуйте, Корней Иванович! 

- Здравствуйте, дорогие мои! 

- Корней Иванович, у меня к вам несколько вопросов по детской речи. Маленькие дети бывают так забавно выражаются. Не кажется ли вам, что мы взрослые должны их речь поправлять, а не умиляться всем этим «детским новоязом»? 

- У двухлетних и трехлетних детей такое сильное чутье языка, что создаваемые ими слова отнюдь не кажутся калеками или уродами речи, а, напротив, очень метки, изящны, естественны: и «сердитки», и «духлая», и «красавлюсь», и «всехный».

Сплошь и рядом случается, что ребенок изобретает слова, которые уже есть в языке, но неизвестны ни ему, ни окружающим.

На моих глазах один трехлетний в Крыму, в Коктебеле, выдумал слово пулять и пулял из своего крошечного ружья с утра до ночи, даже не подозревая о том, что это слово спокон веку существует на Дону, в Воронежской и Ярославской областях. В известной повести Л. Пантелеева «Ленька Пантелеев» ярославская жительница несколько раз говорит: «Так и пуляют, так и пуляют!» 

- Но это ведь неправильные слова! Если взрослый человек скажет «пулять», то его поднимут на смех и будут говорить о его необразованности. 

- Ребенок порою самостоятельно приходит к тем формам, которые создавались народом в течение многих веков.

Чудесно овладевает детский ум методами, приемами, формами народного словотворчества.

Даже те детские слова, которых нет в языке, кажутся почти существующими: они могли бы быть, и только случайно их нет. Их встречаешь как старых знакомых, как будто уже слышал их когда-то. Легко можно представить себе какой-нибудь из славянских языков, где в качестве полноправных слов существуют и сердитки, и никовойный, и всехный.

Или вот, например, слово нырьба. Ребенок создал его лишь потому, что не знал нашего взрослого слова «ныряние». Купаясь в ванне, он так и сказал своей матери: «Мама, скомандуй: «К нырьбе приготовиться!» 

Нырьба – превосходное слово, энергичное, звонкое; я не удивился бы, если бы у какого-нибудь из славянских племен оказалось в живом обиходе слово нырьба, и кто скажет, что это слово чуждо языковому сознанию народа, который от слова ходить создал слово ходьба, от слова косить – косьба, от слова стрелять – стрельба и т. д.

- Ну хорошо, дети придумывают новые слова и возможно они где-то в ДНК у нас. Но это сложно понять, если ты с этим ребенком не общаешься каждый день. А как его другие дети поймут? 

- Услыхав от какого-то мальчика, будто лошада копытнула его, я при первом удобном случае ввернул эти слова в разговор с моей маленькой дочерью. Девочка не только сразу поняла их, но даже не догадалась, что их нет в языке. Эти слова показались ей совершенно нормальными.

Да они такие и есть – порою даже «нормальнее» наших. Почему, в самом деле, ребенку говорят о лошади – лошадка? Ведь лошадь для ребенка огромна. Может ли он звать ее уменьшительным именем? Чувствуя всю фальшь этого уменьшительного, он делает из лошадки – лошаду, подчеркивая тем ее громадность. И это у него происходит не только с лошадкой: подушка для него зачастую – подуха, чашка – чаха, одуванчик – одуван, гребешок – гребёх.

- То есть для детей все эти придуманные слова некое творческое действие? Как бы сейчас сказали «креатив»? 

- Такое неосознанное словесное творчество – один из самых изумительных феноменов детства.

Даже те ошибки, которые нередко случается делать ребенку при этом творческом усвоении речи, свидетельствуют об огромности совершаемой его мозгом работы по координации знаний.

- Получается все дети гениальны? 

- Вообще мне кажется, что начиная с двух лет всякий ребенок становится на короткое время гениальным лингвистом, а потом, к пяти-шести годам, эту гениальность утрачивает. В восьмилетних детях ее уже нет и в помине, так как надобность в ней миновала: к этому возрасту ребенок уже полностью овладел основными принципами родного языка. Если бы такое чутье к словесным формам не покидало ребенка по мере их освоения, он уже к десяти годам затмил бы любого из нас гибкостью и яркостью речи. Недаром Лев Толстой, обращаясь ко взрослым, писал:

«{Ребенок} сознает законы образования слов лучше вас, потому что никто так часто не выдумывает новых слов, как дети».

- Получается, что взрослея ребенок теряет свои гениальные способности и это нельзя остановить?

- Ребенок есть величайший умственный труженик нашей планеты, который, к счастью, даже не подозревает об этом. Лишившись недавней способности создавать те своеобразные словесные формы, о которых мы говорили, он сторицей возмещает утрату новыми ценными качествами своего языкового развития.

- Какими? 

- Период словотворчества остался у них позади, знание родного языка уже прочно завоевано ими. Теперь, на пороге школы, перед ними новая задача: осознать и осмыслить теоретически то, что в возрасте от двух до пяти они инстинктивно узнавали на практике. С этой труднейшей задачей справляются они превосходно, чего не могло бы случиться, если бы на восьмом году жизни их речевая одаренность угасла совсем.

- Спасибо за такую интересную беседу. Пойду думать над вашими словами. Возникнут вопросы, то я могу их вам задать?

- Конечно, мой друг. А вообще у меня на эту тему есть книга, называется «От двух до пяти» 

Ответы Корнея Ивановича Чуковского взяты из его книги «От двух до пяти» 



comics-pic.jpeg 346.91 KB


Краткая справка: Корней Иванович Чуковский (31. 03. 1882 —28. 10. 1969). Детский писатель и поэт, переводчик, критик, литературовед. Имя при рождении — Николай Корнейчуков

- Здравствуйте, Корней Иванович! 

- Здравствуйте, дорогие мои! 

- Корней Иванович, у меня к вам несколько вопросов по детской речи. Маленькие дети бывают так забавно выражаются. Не кажется ли вам, что мы взрослые должны их речь поправлять, а не умиляться всем этим «детским новоязом»? 

- У двухлетних и трехлетних детей такое сильное чутье языка, что создаваемые ими слова отнюдь не кажутся калеками или уродами речи, а, напротив, очень метки, изящны, естественны: и «сердитки», и «духлая», и «красавлюсь», и «всехный».

Сплошь и рядом случается, что ребенок изобретает слова, которые уже есть в языке, но неизвестны ни ему, ни окружающим.

На моих глазах один трехлетний в Крыму, в Коктебеле, выдумал слово пулять и пулял из своего крошечного ружья с утра до ночи, даже не подозревая о том, что это слово спокон веку существует на Дону, в Воронежской и Ярославской областях. В известной повести Л. Пантелеева «Ленька Пантелеев» ярославская жительница несколько раз говорит: «Так и пуляют, так и пуляют!» 

- Но это ведь неправильные слова! Если взрослый человек скажет «пулять», то его поднимут на смех и будут говорить о его необразованности. 

- Ребенок порою самостоятельно приходит к тем формам, которые создавались народом в течение многих веков.

Чудесно овладевает детский ум методами, приемами, формами народного словотворчества.

Даже те детские слова, которых нет в языке, кажутся почти существующими: они могли бы быть, и только случайно их нет. Их встречаешь как старых знакомых, как будто уже слышал их когда-то. Легко можно представить себе какой-нибудь из славянских языков, где в качестве полноправных слов существуют и сердитки, и никовойный, и всехный.

Или вот, например, слово нырьба. Ребенок создал его лишь потому, что не знал нашего взрослого слова «ныряние». Купаясь в ванне, он так и сказал своей матери: «Мама, скомандуй: «К нырьбе приготовиться!» 

Нырьба – превосходное слово, энергичное, звонкое; я не удивился бы, если бы у какого-нибудь из славянских племен оказалось в живом обиходе слово нырьба, и кто скажет, что это слово чуждо языковому сознанию народа, который от слова ходить создал слово ходьба, от слова косить – косьба, от слова стрелять – стрельба и т. д.

- Ну хорошо, дети придумывают новые слова и возможно они где-то в ДНК у нас. Но это сложно понять, если ты с этим ребенком не общаешься каждый день. А как его другие дети поймут? 

- Услыхав от какого-то мальчика, будто лошада копытнула его, я при первом удобном случае ввернул эти слова в разговор с моей маленькой дочерью. Девочка не только сразу поняла их, но даже не догадалась, что их нет в языке. Эти слова показались ей совершенно нормальными.

Да они такие и есть – порою даже «нормальнее» наших. Почему, в самом деле, ребенку говорят о лошади – лошадка? Ведь лошадь для ребенка огромна. Может ли он звать ее уменьшительным именем? Чувствуя всю фальшь этого уменьшительного, он делает из лошадки – лошаду, подчеркивая тем ее громадность. И это у него происходит не только с лошадкой: подушка для него зачастую – подуха, чашка – чаха, одуванчик – одуван, гребешок – гребёх.

- То есть для детей все эти придуманные слова некое творческое действие? Как бы сейчас сказали «креатив»? 

- Такое неосознанное словесное творчество – один из самых изумительных феноменов детства.

Даже те ошибки, которые нередко случается делать ребенку при этом творческом усвоении речи, свидетельствуют об огромности совершаемой его мозгом работы по координации знаний.

- Получается все дети гениальны? 

- Вообще мне кажется, что начиная с двух лет всякий ребенок становится на короткое время гениальным лингвистом, а потом, к пяти-шести годам, эту гениальность утрачивает. В восьмилетних детях ее уже нет и в помине, так как надобность в ней миновала: к этому возрасту ребенок уже полностью овладел основными принципами родного языка. Если бы такое чутье к словесным формам не покидало ребенка по мере их освоения, он уже к десяти годам затмил бы любого из нас гибкостью и яркостью речи. Недаром Лев Толстой, обращаясь ко взрослым, писал:

«{Ребенок} сознает законы образования слов лучше вас, потому что никто так часто не выдумывает новых слов, как дети».

- Получается, что взрослея ребенок теряет свои гениальные способности и это нельзя остановить?

- Ребенок есть величайший умственный труженик нашей планеты, который, к счастью, даже не подозревает об этом. Лишившись недавней способности создавать те своеобразные словесные формы, о которых мы говорили, он сторицей возмещает утрату новыми ценными качествами своего языкового развития.

- Какими? 

- Период словотворчества остался у них позади, знание родного языка уже прочно завоевано ими. Теперь, на пороге школы, перед ними новая задача: осознать и осмыслить теоретически то, что в возрасте от двух до пяти они инстинктивно узнавали на практике. С этой труднейшей задачей справляются они превосходно, чего не могло бы случиться, если бы на восьмом году жизни их речевая одаренность угасла совсем.

- Спасибо за такую интересную беседу. Пойду думать над вашими словами. Возникнут вопросы, то я могу их вам задать?

- Конечно, мой друг. А вообще у меня на эту тему есть книга, называется «От двух до пяти» 

Ответы Корнея Ивановича Чуковского взяты из его книги «От двух до пяти» 

Читайте также

Комментарии 6

Войдите для комментирования
■ УДАРНИЦА 31 мар 2023 в 16:57
Спасибо!
■ Блокнот Книжника 31 мар 2023 в 18:33
Вам спасибо, что читаете
■ Полковник пишет 31 мар 2023 в 10:59
Хороший материал
■ Блокнот Книжника 31 мар 2023 в 11:16
спасибо
■ ТАЙНЫ ИСТОРИИ 31 мар 2023 в 09:49
интересная история
■ Блокнот Книжника 31 мар 2023 в 09:51
спасибо
НОВОСТИ ПОИСК РЕКОМЕНД. НОВОЕ ЛУЧШЕЕ ПОДПИСКИ