СЕМЬЯ ПОДПОЛЬЩИКА АНДРЕЯ ПУГАЧЁВА-5

{"document":[{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Из книги "},{"type":"string","attributes":{"bold":true},"string":"МЕМУАРЫ НЕВЗОШЕДШЕЙ \"ЗВЕЗДЫ\". Часть 1. ЖИЛИ-БЫЛИ ДЕДУШКИ И БАБУШКИ"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":["heading1"]},{"text":[{"type":"attachment","attributes":{"caption":"Фото из открытых источников","presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"ландыши.jpg","filesize":304456,"height":880,"pic_id":103858,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/07/21/%D0%BB%D0%B0%D0%BD%D0%B4%D1%8B%D1%88%D0%B8.jpeg","width":1200}},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{"bold":true,"href":"https://zen.yandex.ru/media/id/5e1de824e6cb9b00ad1e8bd5/memuary-nevzoshedshei-zvezdy-jilibyli-dedushki-i-babushki-62cbf630864a68481376c234?integration=site_desktop&place=layout","italic":true},"string":"Начало"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{"bold":true,"href":"https://pabliko.ru/@elena120560/semja_podpolschika_andreja_pugacheva-4-30184/","italic":true},"string":"Предыдущая часть"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"В 1914 году началась первая мировая война. Ушел на фронт и Андрей Титов. В ноябре, уже после отъезда отца, появилась на свет самая младшая сестра моей бабушки – Катя. А Анна Прокофьевна практически слегла. Вера и Маруся ухаживали и за ней, и за новорожденной сестренкой. В гимназию пришлось ходить по очереди. Преподаватели, зная ситуацию в семье, пошли навстречу – разрешили свободное посещение, одноклассницы приносили домашнее задание и объясняли новый материал. Помогали по возможности ученицы-портнихи Оля и Лена, но они больше занимались шитьем – Анна Прокофьевна спешила закончить работу. Новых заказов она уже не брала."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Зимой пришло последнее письмо от Андрея Игнатьевича. Как ни странно, но почему-то пленные имели возможность написать домой. Он писал, что ранен под Краковом, попал в плен к австрийцам, лежит в хирургической клинике, и просил прислать денег. Анна Прокофьевна отправила ему 15 рублей, которые собрала с большим трудом (в пособии ей отказали). Забегая вперед, скажу, что уже после смерти Анны Прокофьевны этот перевод вернулся в Павловск с пометкой «адресат скончался», а поскольку отправителя (т.е. Анны Прокофьевны) тоже не было в живых, деньги эти не отдали ни ее матери Евдокии Степановне, ни тем более несовершеннолетним девчонкам – и это в тот момент, когда расходы начали расти…"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"В мае Анне Прокофьевне стало совсем плохо. У девочек приближались экзамены, пропускать уроки было нежелательно. С утра приходила бабушка, дежурила возле дочери. 15 мая девочки перед уходом в гимназию, как обычно, подошли к маме – спросить, как она себя чувствует. Она сказала:"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"- Мне легче. Идите спокойно."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"И они ушли. Занимались они в разных зданиях: Маруся и Зина в главном корпусе на Проспекте, Вера – напротив Соборной церкви. Не закончился еще первый урок, когда в церкви колокол ударил «исход души». И хотя в приходе было много пожилых людей, да и с молодыми в любой момент могло что-нибудь случиться, а мама всего лишь час назад сказала, что ей намного лучше, Вера каким-то «шестым чувством» почувствовала, что колокол звонит именно по ней. Девочка заплакала, закричала: «Это мама умирает!» и убежала с урока. Маму она застала еще живой (священник уже исповедовал ее) и послала за сестрами одну из маминых учениц. Последние слова Анны Прокофьевны были о младшей дочери: «Берегите Ка…». Она не договорила…"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Маруся отвечала у доски и видела, как нянечка осторожно приоткрыла и тут же закрыла дверь. Снова она вошла только после звонка и сообщила классной надзирательнице, что за Пугачевой приходили. Мария Евгеньевна, надзирательница, начала ругать нянечку за то, что та не сказала об этом сразу, а Марусе велела срочно бежать домой. Когда Маруся прибежала, Зина уже была дома (ее отпустили сразу же), а мама лежала на столе. Маруся в слезах выскочила из дома, спряталась в сарае, упала на сено и потеряла сознание. Очнулась она уже глубокой ночью, не сразу поняла, где она находится, а когда все вспомнила, испугалась: «где Катя?». В доме обстановка была хоть печальной, но мирной. Бабушка сидела возле мамы, монашка-«черничка» читала молитвы, Зина и Полина спали в спальне, Катя – в люльке, а уставшая Вера, которая укладывала младшую сестренку, спала сидя, положив голову на люльку. Об исчезнувшей Маруське, по всей видимости, за весь день никто не вспомнил…"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Середина мая – время цветения ландышей. Этими нежными цветочками был засыпан гроб Анны Прокофьевны. Соседки плакали, глядя на осиротевших девочек, а когда Маруся поднесла к маме на прощание заспанную Катюшку, зарыдали в голос. Естественно, этот страшный день в памяти младшей дочери не сохранился – ей было всего полгода. Потом была нервотрепка с опекунством: кто будет отвечать за девочек? Сестра Анны Прокофьевны, тетя Саня, с мужем пытались забрать маленькую Катю себе. Дело было не в родственных чувствах, а в том, что по существующим тогда законам все наследовал младший. То есть полугодовалая Катя становилась владелицей сразу двух домов – того, который покупала мама еще до замужества (именно в этом доме очень удобно устроилась тетя Саня с мужем), и того, который купил Катин отец. Дело дошло до суда. На заседании четырнадцатилетняя Вера просто рыдала (боялась, что младшую сестренку у них отнимут), двенадцатилетняя Маруся и десятилетняя Зина с родственниками ругались, как взрослые – и «заигранный» дядей Гришей баян отца припомнили. Судья вынес решение сестер не разлучать, опекуном назначили бабушку, которая для всех девочек была общей – Коноплеву, но хозяйство старшие девочки вели сами. Маму младшим сестрам Маруся и Вера заменяли сначала вдвоем, а года через три самой старшей стала Маруся..."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Немало крови старшим сестрам попортила непоседливая Полинка. Осенью того же года она пошла в школу. Удивительно, но на здоровье младших сестер мамины переживания и болезни не сказались: Полину, напомню, Анна Прокофьевна родила через три месяца после гибели Андрея Максимовича, Катю – при прогрессирующем туберкулезе, за полгода до смерти, правда, грудью младшую дочь она не кормила. Полина была рослой для своего возраста, сильной, могла подраться с мальчишками, да и вела себя, как мальчишка: ей хотелось только бегать, играть в подвижные игры и абсолютно не хотелось учить уроки. Когда старшие сестры пытались усадить ее за домашнее задание, она убегала к бабушке Пугачевой, которая баловала ее и всегда заступалась за нее. Очень помог Николай Викторович Зацепин, дворянин, у которого Евдокия Ивановна была кухаркой: он был попечителем гимназии и настоял, чтобы сестры Пугачевы как сироты обучались бесплатно. Чтобы никто не упрекнул (мол, вам бесплатно учиться разрешили, а вы ничего не делаете), старшие девочки старались изо всех сил."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Гимназию окончить ни Вера, ни Маруся не успели, хотя оставалось совсем немного: одна за другой произошли две революции. Сначала все выглядело празднично – митинги, лозунги, речи о прекрасном будущем, песни – те самые, что пели собиравшиеся у отца рабочие. Девочки извлекли из-под веранды тот самый сундучок с запрещенной литературой и раздавали листовки и брошюры на митинге. А потом обстановка стала сложнее. Дорожали продукты, выкраивать деньги на одежду и обувь было все труднее. Сестры Пугачевы вместе с соседками нанялись на прополку, даже особенно не вникая, чью землю придется обрабатывать – нанимала городская управа. На работу выходили рано утром, шли пешком далеко за город. Вера почему-то страшно стеснялась идти по улице с тяпкой в руках – пришлось Марусе нести и свою, и для сестры, а «слишком взрослая» Вера шла поодаль, «как будто сама по себе – не с девчонками». За первую неделю работы получили по девяносто копеек. Свой заработок Маруся потратила на отрез ситца – сшить платье Полине, которая выросла из старых. В первый же день сестричка порвала новое платье, когда полезла на дерево, и Маруся, которая уже пережила вещи пострашнее и, казалось бы, не должна была так болезненно реагировать на мелочи, плакала часа три от обиды – ей это платьице стоило неделю работы в поле, а младшая этого не понимала. Сама Маруся, да и Вера тоже, «в ее годы» были серьезнее – очевидно по той причине, что были старшими и уже привыкли отвечать за младших. А вот Полина, которой было \"аж\" девять лет, до чувства ответственности еще не доросла."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Совершенно неожиданно Маруся освоила профессию «сапожника». В моду вошли туфли на веревочной подошве – стоили они намного дешевле, чем кожаная обувь (кожзама еще не было), что во время всеобщего подорожания было моментом существенным. Когда в Павловске появилась мастерица, изготовлявшая такие туфельки, знакомые девчонки всей компанией побежали к ней – заказывать. У Маруси денег на туфли не было, с подругами пошла чисто из любопытства. Мастерица оказалась женщиной разговорчивой. Обмеряя ножки заказчиц, она попутно рассказывала, как эти туфли делаются: как кроить, чем пропитывать парусину, как укладывать веревку по подошве, как закреплять, то есть нечаянно провела для Маруси, говоря современным языком, бесплатный «мастер-класс». Как дочь портнихи Маруся шить уже умела, особенности того или иного материала знала, расход ткани рассчитала в уме за минуту. Перед уходом уточнила у мастерицы кое-какие подробности и отправилась осваивать новую профессию. Для тренировки сшила себе домашние туфли без каблуков, потом на каблуках. Сделала почти бесплатно для соседки, взяла недорого, лишь бы окупились материалы. Потом, как водится, сработало «сарафанное радио», и Марусе начали приносить заказы. Сначала девочка делала одну пару в день, потом, по мере накопления опыта и сноровки, стала немного уплотняться и успевала сделать уже четыре пары за три дня. Помог дядя, муж отцовой сестры Татьяны (той самой, которую ребенком барин в карты проиграл), столяр: он наделал для «сапожника» колодок разных размеров и невысоких удобных каблучков. Как ни дико, но в такой обуви ходили даже зимой."},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{"bold":true,"italic":true},"string":"Продолжение следует"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]}],"selectedRange":[8883,8883]}