Японская эстетика. Югэн

{"document": [{"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Югэн, или прелесть недосказанности, — это та красота, которая скромно лежит в глубине вещей, не стремясь на поверхность. Ее может вовсе не заметить человек, лишенный вкуса или душевного покоя. Югэн характеризуется:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "1. Недосказанностью. Чаще намекать, чем декларировать, — вот принцип, который делает японское искусство искусством подтекста. Художник умышленно оставляет в своем произведении некое свободное пространство, предоставляя каждому человеку по-своему заполнять его собственным воображением. У японских живописцев есть крылатое выражение: «Пустые места на свитке исполнены большего смысла, нежели то, что начертала на нем кисть». У актеров издавна существует заповедь: «Если хочешь выразить свои чувства полностью, раскрой себя на восемь десятых»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Японское искусство взяло на себя задачу быть красноречивым на языке недомолвок. И подобно тому, как японец воспринимает иероглиф не просто как несколько штрихов кистью, а как некую идею, он умеет видеть на картине неизмеримо больше того, что на ней изображено. Дождь в бамбуковой роще, ива у водопада — любая тема, дополненная фантазией зрителя, становится для него окном в бесконечное разнообразие и вечную изменчивость мира."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "2. Отрицанием симметрии. Считая завершенность несовместимой с вечным движением жизни, японское искусство на том же основании отрицает и симметрию. Европейцы настолько привыкли делить пространство на равные части, что, ставя на полку вазу, совершенно инстинктивно помещаем ее посредине. Японец столь же машинально сдвинет ее в сторону, ибо видит красоту в асимметричном расположении декоративных элементов, в нарушенном равновесии, которое олицетворяет для него мир живой и подвижный. Симметрия сознательно избегается также потому, что она воплощает собой повторение. Асимметричное использование пространства исключает парность. А какое-либо дублирование декоративных элементов японская эстетика считает грехом. Японцу кажется безвкусицей видеть одну и ту же роспись и на тарелках, и на блюдах, и на супнице, и на чашках, и на кофейнике."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "3. Использованием намеков."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ониси Есинори в размышлении о югэн выделяет следующие его смыслы:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "1. Спрятанность, сокрытость важного внутреннего содержания при скромной и неясной внешней форме («луна, сокрытая тонкими облаками», «туман, скрывающий яркую осеннюю листву». Эти метафоры предполагают нечто скрывающееся, не допускающее прямого чувственного восприятия объекта)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "2. Неясность, смутность, полусвет, полутьма."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "3. Ощущение тишины, спокойствия, безмолвия (красота заброшенности, беззвучный вечерний пейзаж и т. д.)"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "4. Глубина, ощущение глубинной связи (глубина сердца)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "5. Полнота (бесконечно великое, значительное, труднообъяснимое)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "6. Мистический, надприродный, сверхъестественный смысл (например, чувства человека, испытываемые при виде журавля, взлетающего над болотом, или крика куропатки в густой траве на осеннем ветру и т. п.)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В рассказе «Лианы Есино» Д. Танидзаки один из героев, читая письмо, вспоминает, что однажды летом он попал в горы, остановился для короткого отдохнуть и ночевать в храме, и вдруг, «не то в четыре, не то в пять часов утра, когда еще не полностью рассвело и сёдзи едва озарились неясным светом, где-то в горах, за храмом, закуковала кукушка – сперва раз, другой, а потом – та ли птица или другая – принялась куковать так долго и часто, что это стало даже неинтересно…». Письмо внезапно напомнило тот голос кукушки, к которому он прислушивался тогда без особого душевного волнения, а теперь вспомнил как нечто бесконечно дорогое сердцу. И он подумал, как правы были в древности люди, отождествляя голос этой птицы с душой умерших…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Голос кукушки считается в поэзии Китая и Японии исполненным грусти, тоски. По древней китайской легенде, правитель царства Шy (IV в. До н. э.) уступил свой престол другому, а сам стал отшельником. После смерти его душа превратилась в кукушку, но не переставала тосковать о земной жизни. Прилетая из царства мертвых, она грустно выкликает: «Лучше вернуться, хочу вернуться!» На протяжении веков образ печальной кукушки широко использовался японскими поэтами."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Прилечь я собирался нынче летом,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "но голос плачущей кукушки услыхал…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "И вдруг – уже заря!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Сменилась ночь рассветом, "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "пока, забывшись, я внимал."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В другом его рассказе «Рассказ слепого» напрямую говорится о связи состояния природы с внутренним состоянием человека: «Клики гусей, пролетающих в небе, шум крыльев чаек наводили на печальные размышления, шелест прибрежного тростника под порывами ветра и даже силуэты рыб, мелькавших в воде, – все навевало грусть»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "2. Смысл, имеющий отношение к иррациональному, необъяснимому, тонкому (неуловимому) качеству («это как заблудиться в ночном тумане», или «слабо виднеться в туманной дали»)."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В прозе японских писателей категория югэн ярче всего представлена в творчестве Д. Танидзаки. В сборнике «Похвала тени» писатель излагает свою концепцию красоты. Но это не только собственное понимание прекрасного, а концепция, которая складывалась на протяжении многих веков существования японского искусства. В «Похвале тени» отражены эстетические принципы, присущие всему японскому искусству. «Тень, темноту, таинственный полумрак, скрадывающие очертания предметов, рождающие недоговоренность, намек, передающие лишь «тень», а не всю фактуру предмета, Танидзаки называет непременным условием красоты»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Наслаждаться искусством значит для японцев вслушиваться в несказанное, любоваться невидимым. Таков жанр суми-э — словно проступающие сквозь туман картины, сделанные черной тушью на мокрой бумаге, живопись намеков и недомолвок. Таковы хайку — стихотворения из единственной фразы, из одного поэтического образа. Эта предельно сжатая форма способна нести в себе поистине бездонный подтекст. Писатель, отождествляя себя с одним из четырех времен года, стремится не только воспеть свежесть летнего утра в капле росы, но и вложить в эту каплю нечто от самого себя, давая фантазии читателя толчок, чтобы ощутить и пережить это настроение по-своему. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Так, в романе «Снежный пейзаж» Танидзаки Д. семья Сатико в вечер любования осенней луной (в Японии осень – наименее дождливый сезон, когда небо чаще всего бывает ясным и луна светит особенно ярко. Любование пейзажем, озаренным ярким лунным сиянием, с древних времен входило в число эстетических категорий и служило одной из излюбленных тем национальной поэзии) решает написать стихотворения сестре Юкико, которая незадолго до этого уехала. Вот что у них получилось: "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Сквозь просвет в облаках"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "луна наконец показалась."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Еле завидев ее,"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "старые сосны в саду "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "протянули к ней свои ветви."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Тэйноскэ "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Как хороша луна!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Но не хватает здесь "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "одной знакомой тени. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Сатико"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Какая сегодня луна!"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "А сестричка глядит на нее "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "в дальнем городе Токио."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Эцуко"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "А сестра Таэко изобразила луну, выглядывающую из-за сосновых веток."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Этот эпизод показывает, как автор романа через героев стремится открыть читателю понятие красоты, используя приемы традиционных эстетических японских категорий, вкладывая в творчество и что-то свое, уникальное, авторское. Его герои – истинные жители родной страны, обладающие уникальным взглядом на мир, воспринимающие его проявления и толкующие их по-своему, по-японски."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Таков театр Ноо, где все пьесы играются на фоне одной и той же декорации в виде одинокой сосны и где каждое движение актера строго предписано и стилизовано."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Во всем этом проявляется сознательная недосказанность, отражающая не бедность ума или недостаток воображения, а творческий прием, который уводит человека гораздо дальше конкретного образа."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Наивысшим же проявлением понятия «югэн» можно считать поэму из камня и песка, именуемую философским садом. Мастер чайной церемонии Соами создал его в монастыре Реанзи в Киото за четыре столетия до того, как современные художники открыли язык абстрактного искусства иными путями."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Экскурсанты с американских военных баз прозвали этот сад теннисный кортом. Люди, привыкшие воспринимать красоту не иначе как в цифровом выражении, видят здесь лишь прямоугольную площадку, посыпанную белым гравием, среди которого в беспорядке разбросано полтора десятка камней."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Но это действительно поэзия. Глядя на сад, понимаешь, почему многие ультрамодернистские искания Запада представляются японцам вчерашним днем. Не следует рассказывать, как в некоторых туристских путеводителях, версии о том, что камни, торчащие из песчаных волн, олицетворяют тигрицу, которая со своим выводком переплывает реку; или что здесь изображены горные вершины над морем облаков. Чтобы ощутить подлинный смысл такого творения, его асимметричную гармонию, которая выражает всеобщую сущность вещей, вечность мира в его бесконечной изменчивости, слова не нужны."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Чтобы ощутить подлинный смысл такого творения, его асимметричную гармонию, которая выражает всеобщую сущность вещей, вечность мира в его бесконечной изменчивости, слова не нужны."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В романе Кобо Абэ «Женщина в песках» главный герой, оказавшись в пустынной местности, задумывается о том, что он часть нескончаемого потока вечно движущегося песка: «Эта картина вечно движущегося песка невыразимо волновала и как-то подхлестывала его…Как это похоже на унылую жизнь людей, изо дня в день цепляющихся друг за друга…"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Да, песок не особенно пригоден для жизни. Но является ли незыблемость абсолютно необходимой для существования?» Пустынная картина песчаной местности породила ассоциации с существованием человека во вселенной. Эта мысль найдет свое развитие в дальнейших приключениях главного героя, в диалогах с Женщиной. «…разве мир, в конечном счете, не похож на песок? …Этот самый песок, когда он в спокойном состоянии, никак не проявляет своего существа… На самом деле, это не песок движется, а само движение есть песок…»."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Истоки японской эстетики лежат в философии дзэн. Сутью этого учения является «невыразимое», которое невозможно объяснить теоретически или изучить. В основе – «безмолвное просветление в созерцании». Само слово «дзэн» означает «созерцание». Через мудрость дзэн, искусство дзэн мы можем понять реальность окружающего нас мира и постичь всепроникающую Истину. Буддизм окрасил культуру своей философией, укрепил в народе врожденную стойкость к превратностям судьбы. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "В дзэн – буддизме есть несколько понятий:"}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Цзен – достижение просветления без помощи разума."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Татха – все идет так, как идет, и все идет хорошо. Прекрасно все, что есть, ибо прекрасна истина."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Сатори – состояние внезапного просветления."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Учитель – человек, достигший сатори."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Ученик – человек, с помощью учителя достигающий сатори."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Как эти понятия раскрываются в художественной литературе, мы можем увидеть на примере романа Кобо Абэ «Женщина в песках». Учеником в романе является главный герой – Ники Дзюмпэй, достигший состояния сатори лишь в самом конце произведения. В этом ему помог учитель в лице Женщины. Ники познал Истину через понимание сущности песка. В начале произведения он считал, что песок бесплоден, его беспрерывное движение «не может перенести ничто живое», что это движение «похоже на унылую жизнь людей, изо дня в день цепляющихся друг за друга». Его интересовали физические свойства песка. Ближе к финалу романа Ники удается получить из песка воду и тут начинаются перемены. «Перемены, происшедшие в песке, были в то же время и переменами в нем самом. В песке вместе с водой он словно обнаружил нового человека». Молодой человек, приехавший к морю, чтобы найти в песках новый вид шпанской мушки, сам оказывается пойманным в ловушку жителями деревни для того, чтобы он каждую ночь отвоевывал у песка территорию возле дома. Отчаянно сопротивляясь действительности, в которую он попадает, Ники постепенно понимает, что жизнь на поверхности не так уж отличается от той, в какой находятся жители деревни. Теперь у него нет прошлого, нет будущего. Только настоящее. Это близко философии дзен-буддизма- следовать карме или обстоятельствам. Обстоятельства, в которых находится человек, созданы его прошлыми действиями, но в будущем они исчезнут. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Д. Т. Судзуки выражает позицию дзэн следующим образом: «Потерять или приобрести, - пусть это будет для нас все равно: давайте принимать все, что приносит нам карма». Ники Дзюмпэй принял все, что преподнесла ему судьба, и когда у него появляется возможность совершить побег, он принимает решение, что для этого нет особой необходимости. "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Таким образом, категории моно – но аваре, ваби – саби, югэн, пришедшие из Средневековья, творчески переосмысленные в современной японской прозе, подчеркивают уникальность ее как художественного феномена и отражаются в словах известного индийского поэта Рабиндраната Тагора, который, побывав в Японии, несомненно, был ею очарован: «Япония дала жизнь совершенной по форме культуре и развила в людях такое свойство зрения, когда правду видят в красоте, а красоту в правде». "}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"caption": "югэн", "presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "югэн3.jpg", "filesize": 4755, "height": 168, "pic_id": 397734, "url": "/files/article_image/2023/01/30/%D1%8E%D0%B3%D1%8D%D0%BD3.jpeg", "width": 300}}], "attributes": []}], "selectedRange": [12613, 12614]}