Свобода – борьба за достоинство, а не за вседозволенность

{"document": [{"text": [{"type": "attachment", "attributes": {"presentation": "gallery"}, "attachment": {"caption": "", "contentType": "image/jpeg", "filename": "23-Новодворская.jpg", "filesize": 224286, "height": 854, "pic_id": 888320, "url": "http://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2024/08/05/23-%D0%9D%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D0%B4%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%81%D0%BA%D0%B0%D1%8F_oyixsYL.jpeg?X-Amz-Algorithm=AWS4-HMAC-SHA256&X-Amz-Credential=YCAJEsyjwo6hiq7G6SgeBEL-l%2F20240805%2Fru-central1%2Fs3%2Faws4_request&X-Amz-Date=20240805T031919Z&X-Amz-Expires=3600&X-Amz-SignedHeaders=host&X-Amz-Signature=941fcec8fe070d8e431d34454bb55ed9730cb71b12d320feb76936d31e7e1890", "width": 1283}}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Со свободой у людей в России сложные отношения. Мы не знаем, что означает быть свободными, кроме интеллигенции, немногочисленного, но характерной только для нас «прослойки» между элитой и народом. Именно она является проводником и переводчиком с двух языков, низов и верхов, выразителем чаяний народа. Оттуда вышли все инакомыслящие, поэты и революционеры, недовольные настоящим положением дел, видящие другие пути развития, которые не устраивали консервативных людей и представителей элит. Но все попытки земств и «хождение в народ», принудительного просвещения ничего не давали, если это просто невыгодно государству, ограничившего доступ к образованию. Поэтому революционеры решали проблему глухоты власти покушениями на высоких должностных лиц, а власть отвечала закручиванием гаек. Гражданское общество так и не родилось снизу, как и в советские годы, были попытки насаждения сверху, через идеологию, но всего лишь превращались в обязательную ритуальную игру, начиная с «октябрят» и заканчивая членством в партии."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Гражданский долг и совесть, навязанные «сверху» сразу испарились в 1991 году, когда стало все можно, рухнули внешние запреты и «выдавив из себя раба», мы «выпустили из себя хама», забыв в погоне за деньгами мораль и честь, что поощрялось наступившей жизнью. Из очереди за дефицитом мы встали в очередь за благополучием. А пока новая старая власть делила и стравливала нас друг с другом, бабушку переводить через дорогу стало уже не нужно, и моральный кодекс строителя коммунизма стал не нужен, коммунизма не существует, нас обманывали, только это не основание становится свиньями и зверьми. Борьба за свободу помогла Ельцину и его демократам закрепиться у власти, они в 1996 году заставили бояться левого поворота, то есть не в советскую реальность, а возращение социальных благ и гарантий, которые они не хотели осуществлять. находясь единственными бенефициарами суверенной России от нужд людей. Журналисты 1990-х годов вспоминают то время свободы и отсутствия цензуры с ностальгией, но она была выгодна владельцам медиа-холдингов, каналов и газет. формируя общественное мнения и решая свои бизнес вопросы, которые являлись параллельно и политическими."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Каналы строго наказывали за другой взгляд или мнение, но можно было перейти на другую кнопку или здание, как это делал Сергей Доренко и работать на другого олигарха. И государство в начале 2000-х годов прибрала все СМИ в свои руки и инструменты влияния олигархов, как конкурентов, а не спонсоров. Поэтому формула кто платит, тот и заказывает музыку работает со статусом иноагентов, которых награждают по пятницам всех оппозиционных публичных людей. Закрытие «Дождя» и «Эхо Москвы», последних оплотов иного мнения лишило всех альтернативы, публичной дискуссии, компромисса и возможно истины. Появилась правда, у каждого правильная и своя, не предусматривающая консенсуса. Если ты консерватор, не хочешь перемен, то ты прав, если хочешь изменений - предатель, раскачиватель лодок, смутьян и агент влияния и работаешь только за деньги. Только за деньги можно хотеть что-то поменять, угрожая стабильности установившийся конструкции. Свобода 1990-х и была той конструкцией, между Гусинским и Березовским, боровшихся за внимание Ельцина и его приближенных."}], "attributes": []}, {"text": [{"type": "string", "attributes": {}, "string": "Не надо менять конструкцию и налаженный механизм, может кому-то невыгодный, но мы внушим, что это меньшее из зол и в других странах еще хуже, чтобы никого не обижать и не менять конфигурацию и сложившийся порядок вещей. Чем больше попыток сопротивления, тем больше власть преследует намеки на инакость. Никаких партий, общественных движений, созданных без санкции государства. А там мочало, начинай с начала. Только никто не будет защищать Белый Дом, выходить на улицы и митинги. Все ушли в цифровой мир, к которому государство приучает с раннего детства, превращая мир в матрицу, проводя компьютерные игровые игры, внедряя операторов искусственного интеллекта во все сферы жизни, скоро и библиотеки станут цифровыми, без бумажных книг, за которыми не прогресс, а переход в удобную среду для контроля за умами и думами. Появилась свобода информации, не надо никуда даже выходить, поэтому запретный плод в виде самиздата никому не интересен, урвать здесь и сейчас, сорвать куш и пристроиться к кормушке, хоть к жалкому ручейку. Но образование здесь не причем, «Сириус» ищет таланты только для отладки системы, а не для всеобщей грамотности."}], "attributes": []}], "selectedRange": [1, 1]}