Сбой в матрице или эффект Манделы

30 апр 2022 · 07:00

Лучик проснувшегося утреннего светила так-таки нашел лазейку в плотно задернутых шторах, кольнул глаза, заставив проснуться.

Снова утро. Отступивший было за ночь страх, не мешкая, проснулся вместе со мной, заставив крепко зажмурить глаза, притвориться спящей.

Кто я сегодня? Младшая сестренка большого и сильного брата, воспитавшего меня без родителей? Или старшая сестра полузнакомой рыжей женщины, недавно объявившейся на пороге, сломавшей мою жизнь?

Беды начались именно с ее появления. Рано утром в субботу дверной звонок в моей девичьей квартирке разразился странной мелодией. «Дз-дз-дздздз». И еще раз, и снова, опять. Казалось, звонившему не терпится радостно вломиться в квартиру, завихрить-закружить, втянуть в водоворот веселья. От звонка веяло праздником, нетерпением. Наверное, именно поэтому, да еще спросонья, я открыла, не спросив, кто там.

-Привет, Маришка!-невысокая женщина с копной рыжих волос, действительно схватила меня за руки, закружила по комнате. Она весело хохотала, приговаривала что-то типа «наконец-то», «как я соскучилась», «как ты похудела», еще какую-то радостную ерунду. Несколько раз порывалась поцеловать меня в щеку, но мне удавалось уворачиваться.

Наконец, вывернувшись из объятий и восторгов незнакомки, я выдавила из себя:

- Вы кто?

Ее веселье как рукой сняло. Девушка с удивлением посмотрела на меня, недоумевающе нахмурилась, но потом снова улыбнулась во весь рот.

- Ага, своих не узнаешь! Совсем заработалась? А могла бы встретить в аэропорту. Я ж тебе писала.

Наконец, я заметила: на пороге за так и оставшейся открытой дверью стоят чемоданы с бирками.

Незнакомка снова сделала шаг ко мне, но вдруг остановилась. Видимо по изумлению, написанному на моем лице, с тревогой спросила:

- Марина, тебе плохо? Ты больна?

В этот момент в соседской двери показался любопытный нос бабы Вари.

-Ох, Жанночка приехала! Деточки мои, встретились наконец! Это ж сколько вы не виделись? Ты, поди, в своих заграницах, окончательно родину забыла! Маринка, что стоишь, хмуришься, сестренка же приехала! Ой, как же вы похожи, девоньки! Прямо вылитый Антон! Только мастью не вышли.

На шум выглянули другие соседи. Они с восторгом приветствовали Рыжую. Одна я ничего не понимала.

Желая прекратить гвалт, вместо того, чтобы закрыть дверь перед носом у самозванки, я протолкнула ее в комнату, затащила чемоданы, захлопнула дверь.

- Кто ты? – повторила свой вопрос.

Кажется, Рыжая стала что-то понимать. Сначала она пыталась уговорить меня не придуриваться, но потом, заметив усиливающееся замешательство и попытку набрать номер в телефоне (полицию хотела вызвать), девушка вдруг серьезно спросила:

- Это все из-за того случая, да? Ты… ты потеряла память?

Слабые попытки выдворить ее из квартиры, втолковать, будто мы никогда раньше не встречались, поползновения вызвать полицию привели к тому, что незнакомка достала паспорт, сунула мне его в глаза.

"Родригес Жанна Антоновна, 2002 года рождения. Испания…Сарагоса…"

По данным паспорта фамилия, отчество незваной гостьи, полностью совпадали с моими. Но Испания?

Ее узнали все соседи. Почему же я не могу вспомнить, кто она такая.

В дверь тихо, но настойчиво постучали. Рыжая, стоявшая ближе к двери, распахнула ее. На пороге стояла соседка с тарелкой ароматных пирожков.

- Вот вам, сестрички, на завтрак. Утречком напекла.

photostudio-11-designify (1).png 572.32 KB

Баба Варя сунула тарелку девушке в руки, вышла на лестницу, вернулась к себе.

- Сестрички?!

В глазах потемнело, голова наполнилась звоном, я отключилась.

Пришла в себе в кресле у распахнутого окна. Суетилась соседка, брызгая на меня водой, куда-то звонила Рыжая.

Увидев мои открытые глаза, соседка метнулась в кухню, принесла чашку ароматного чаю, неразборчиво шепнула Жанне, удалилась.

Приехала Скорая, проделала массу манипуляций, ничего не найдя, рекомендовала обратиться к врачу, у которого я стою на учете. На учете?!

Пока врачи заполняли бумаги, гостья достала из комода пухлый альбом с фотографиями. Я удивилась, как легко пришелица ориентируется в квартире.

Потом мы вдвоем сидели на диване, листали альбом с фотографиями, Жанна рассказывала мне историю моей (?!) жизни.

Между нами разница в пять лет. Наши родители попали в ДТП, когда мне было 10, сестре 5. Родственников в России не оказалось. Говорили, у папы, выходца из Испании, где-то там есть родня. Но, то ли их не стали искать, то ли поиск занял слишком долгое время, нашлись они через 8 лет. Детство мы провели в детском доме. Судьба пошла навстречу: нас не разлучили. Вот только когда нашлась папина кузина Паула, я категорически отказалась ехать в другую страну. А Жанна согласилась.

Рассказывая это, моя незнакомая родственница показывала фотографии.

Вот мама с папой, ослепительно молодые, празднуют свою свадьбу. Вот я с родителями, а рядом – незнакомая маленькая девочка с огромной гривой растрепанных, почти оранжевых волос. Мы с этой девочкой в обнимку на фоне моря. Это я в школе. На классной фотографии почти нет знакомых лиц. А остальные вспоминаются, как сквозь густую дымку.

Выпускной. Нелепое платье, та же рыжая девчонка рядом. Теперь в ней уже угадывается будущая ухоженная красавица с огненными волосами.

Выпуск в Университете на фоне парадного входа. На вывеске золотые буквы: «Государственный педагогический институт».

Мутно, как сквозь густую дымку или грязную воду стали всплывать воспоминания. Лица, события… одни проступали ярче, вызывая чувство узнавания. Другие подергивались рябью. Постепенно стало приходить чувство узнавания, но такое робкое, неуверенное.

А Жанна продолжала свой рассказ. Оказывается, учась на третьем курсе пединститута, наша компания, состоявшая из 11 человек, решила отправиться в поход по Северному Кавказу. Поход полулегальный, никто не додумался предупредить спасателей, оформить, как положено, заявку.

В этом походе я сорвалась со скалы. Несколько месяцев провела в больнице. Сестра приезжала из Испании, ухаживала, уговаривала ехать с ней на лечение в Испанию, однако я категорически отказалась.

Спустя время я подлечилась, только иногда могу грохнуться в обморок, особенно в стрессовой ситуации. После обморока иногда случается временная амнезия. Но она быстро проходит. По этой причине не стала педагогом, а занимаюсь частными переводами, работаю дома, неплохо зарабатываю.

Да, эта часть жизни помнилась хорошо. К тому же стол был завален словарями, справочниками, еще какими-то книгами на английском, испанском, немецком. Я даже вспомнила, что в пятницу получила приличную сумму за перевод с испанского одного редкого издания.

Постепенно в голове прояснялось. Единственно, острым гвоздем пыталась пробиться наружу неясная мысль. Думка не давала покоя, но не формулировалась до конца.

Вновь обретенная родственница оказалась человеком деятельным. Пока я приходила в себя после обморока, она успела обзвонить моих и своих подруг, организовав вечерний девичник. Выдвинула одно условие: каждая приносит фотографии.

Сначала такое решение показалось мне несколько жестоким, но после вечеринки, которая удалась на славу, мнение изменилось. Память вернулась, самочувствие было отличным, неловкость исчезла с появлением подружек. Единственный инцидент омрачил девичник.

Увидев незнакомое лицо, я стремительно подошла к девушке, даже не успев подумать выпалила: «Лена, привет, как хорошо, что ты пришла. А почему одна? Где Максим? Вы поругались?» Ошарашенная гостья оглянулась в поисках поддержки. Жанна не заставила себя ждать. Она объяснила: это ее новая подруга, зовут ее, действительно, Лена, но видеться мы не могли: Лена совсем недавно вернулась в город, где не была несколько лет. Максима не знала.

Мысль, которая с утра не давала покоя, наконец, прорвалась наружу. Я вспомнила: у меня был брат, Максим, старше меня почти на 15 лет, а Лена эта – его девушка.

Однако подружки стали доказывать, будто никакого брата у меня никогда не было, а ложные воспоминания – последствия давней травмы. И выплывают они уже не первый раз.

Мы вспоминали, рассматривали фотографии, смеялись почти до утра.

На следующий день я проснулась от умопомрачительного запаха кофе. Все стало на свои места. Я вспомнила детство в детдоме, гибель родителей, учебу.

Жизнь вернулась в свою колею. Не было больше амнезии, ложных воспоминаний, мне было легко, уютно с моей младшей роднулей, столько лет проведшей в Испании с папиной кузиной. Даже тетю Паулу я помнила, хотя видела ее всего лишь однажды, когда забирали Жанну на родину ее брата – Антонио Родригеса, жгучего испанца, приехавшего в Россию туристом, но оставшимся навсегда из-за встреченной здесь огневолосой красотки – нашей с Жанной будущей мамы.

По утрам я занималась переводами, сестренка готовила незнакомые блюда, ездила на экскурсии, а вечером мы бродили по городу, вспоминая детство.

Когда до ее отъезда оставалась неделя, я согласилась поехать в гости к тете Пауле. Ей уже было немало лет, старушка очень хотела меня видеть: как частичку своего родного брата.

В начале июня мы улетели в Испанию.

Первые дни пролетели, как ускоренная кинопленка: новые знакомства, поездки, экскурсии. Казалось, эти дни вместили больше впечатлений, чем вся моя предыдущая спокойная жизнь.

Жизнь была великолепна.

Но однажды…

Продолжение следует