Московская грязь

{"document":[{"text":[{"type":"string","attributes":{},"string":"Шалом, котаны! Доброго вам и пушистого!\n\nДля начала небольшой анонс: сейчас собираю материалы про устройство мостовых в нерезиновой (от деревянных до асфальтовых, плитку нафихх). А для затравочки решил небольшую заметочку закинуть.\n\nСейчас многие жалуются на отсутствие ливневок в центре города, подтопление улиц, вездесущую плитку… Поверьте, все не так плохо, как было раньше. Московская грязь была чуть ли не главной достопримечательностью города.\n\nИсключительно грязным место считались окрестности реки с «говорящим» названием Черногрязка. Здешние топи прославились после того, как в них намертво завязла карета с юными великими князьями, возвращавшимися в Кремль с Курского вокзала, проводив свою августейшую маменьку Марию Александровну.\n\nНемногим лучше было на Миусах. «Грязь на Миусской обширной площади существовала даже в 1856 году, - вспоминал мемуарист Дмитрий Иванович Никифоров – В коронацию Александра II я ехал с теперешней Долгоруковской улицы в павильон Ходынского лагеря, пересекая Миусскую площадь, и экипаж мой завяз в трясине… так что созванные ночью рабочие вытаскивали его рычагами».\n\nМежду Гавриковым переулком и Переведеновкой раскинулась, аки море широко «обширная, редко пересыхающая лужа, которая напоминала целое грязное озеро и способна была (что изредка и случалось) поглотить в своих недрах любую извозчичью лошадь с пролеткой». Большая Преображенская была знаменита тем, что лошадь могла уйти в местную грязь по колено.\n\nВ непроходимой трясине Дорогомилова, как поговаривали старожилы, однажды утоп некто Казаринов, «два раза в год дирижировавший в Благородном собрании… сват-брат всей Москвы».\n\nН. И. Пирогов вспоминал: «Раз в безлунный, темный осенний вечер я, не желая передать извозчику более пятачка, загряз по щиколотку в каком-то глухом закоулке и был атакован собаками; перепутавшись не на шутку, я кричал во все горло, отбивался бросанием грязи и наконец кое-как выбрался из нее, весь испачканный и с потерею галош».\nОдной из причин непролазной грязи в первопрестольной являлось отсутствие повсеместного мощения – даже перед Первой мировой войной замощено было всего 67 улиц, а в конце XIX века – чуть более 50. А там, где они были – они были настолько плохи (привет, Сергей Бордюрыч!), что иностранцы считали, что москвичи «мостят камнем острием вверх» для каких-то тайных целей (видимо, чтобы враг не прошел).\n\nДо середины XIX века мощение улиц вменялось в обязанность домовладельцев. Плевать они хотели на (зачеркнуто) Справлялись с этой повинностью они, в основном, из рук вон плохо. Случалось, что и воровали булыжники из мостовой соседа, чтобы залатать прорехи в собственной. В результате большинство улиц, даже Тверская, изобиловало ямами. Полиция обязана была следить за мощением, но вовремя данная взятка часто способна была закрыть ей глаза на любую неисправность. Особенно плохи были мостовые перед церквами и казенными зданиями, и здесь даже полиция была бессильна. Если к плохому мощению добавить традиционную «горбатость» проезжей части (чтобы вода лучше стекала), то нетрудно себе представить, в какой ад превращалась езда по таким мостовым. Извозчичьи пролетки прыгали по камням и выбоинам и летали по ухабам, так что иногда у пассажиров возникало что-то вроде морской болезни. Велик и реален был и риск вылететь на ходу из экипажа.\n\nОчистка мостовых от снега и льда также входила в обязанность домовладельцев или, скорее, их дворников, но и здесь далеко не все были исправны, и зимой ухабистость улиц даже возрастала. Там же, где хорошо убирали, могли возникнуть иные проблемы: «Если затем (после уборки) не было снегопада, то тяжелые полозья саней царапали по булыжнику, и тяжелые возы застревали, особенно при подъеме в гору». Весной наступала распутица и длилась, в зависимости от погоды, иной раз до шести недель, и наиболее благоразумные из московских обывателей, если позволяли жизненные обстоятельства, старались в это время вообще не покидать домов.\n\nПо сравнению с описанным прогресс-таки идет, не правда ли? Хотя вышеизложенное весьма красноречиво повествует нам о двух известных русских бедах – дорогах и дураках.\n\nНапоследок приложу парочку фотографий дореволюционной Москвы. До новых встреч, котаны!"},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":[]},{"text":[{"type":"attachment","attributes":{"presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"5CTwBL8EMvg.jpg","filesize":695386,"height":905,"pic_id":12164,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/02/06/5CTwBL8EMvg.jpeg","width":1267}},{"type":"attachment","attributes":{"presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"FPmi6iKX64M.jpg","filesize":640016,"height":1705,"pic_id":12165,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/02/06/FPmi6iKX64M.jpeg","width":2048}},{"type":"attachment","attributes":{"presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"mBwq4KxidpU.jpg","filesize":891706,"height":1200,"pic_id":12166,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/02/06/mBwq4KxidpU.jpeg","width":1123}},{"type":"attachment","attributes":{"presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"pZjzZ6p39c4.jpg","filesize":1663445,"height":1435,"pic_id":12168,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/02/06/pZjzZ6p39c4.jpeg","width":2154}},{"type":"attachment","attributes":{"presentation":"gallery"},"attachment":{"caption":"","contentType":"image/jpeg","filename":"Qn7hjpSgym8.jpg","filesize":286323,"height":572,"pic_id":12167,"url":"https://storage.yandexcloud.net/pabliko.files/article_cloud_image/2022/02/06/Qn7hjpSgym8.jpeg","width":800}},{"type":"string","attributes":{"blockBreak":true},"string":"\n"}],"attributes":["attachmentGallery"]}],"selectedRange":[4177,4177]}